Главная. Пульсодиагностика. Диагностика по пульсу. Пульсовая диагностика. Иглоукалывание. Акупунктура. Диеты. Лекарственные растения. Лао цзы Дао дэ цзин.

•Главная
•Автор
•Атлас
•Статьи
•Топография
•Рецептура
•Книги
•Дао дэ цзин. Комментарий
•Гостевая книга
•Отзывы
•Как найти
•Пьесы
•Интервью

Библиотека Дао дэ цзин

Лао цзы

Дао дэ цзин

Перевод Ян Хин шун

Комментарий В.Л. Кочетков ©

     При анализе древних текстов всегда присутствуют некоторые проблемы. Во-первых, проблемы перевода. Язык человеческий субстанция не стабильная, динамичная, живая. Смысл и значение слов и терминов со временем может существенно измениться, иногда и вовсе выйти из употребления. Переводчику или интерпретатору необходимо подбирать адекватные древним речевые обороты и словосочетания, что иногда просто невозможно. Вероятно, чтобы сохранить смысл, приходится отчасти перестраивать текст, что-то вычеркивать или дописывать сообразно с пониманием текста его обработчиком.
     Во-вторых, исследователю достается явно не авторский экземпляр рукописи. До него над ней потрудились, возможно, не один десяток переписчиков или комментаторов, которые также имели свое виденье и понимание рукописи. Мы должны быть признательны этим неведомым нам людям за то, что они сохранили для нас великое произведение, но мы также должны помнить, что даже самые педантичные и добросовестные работники совершают ошибки, что естественно и простительно. Мы должны учитывать, что люди бывают легкомысленны и тщеславны, и влекомые этими качествами могут умышленно, пусть и незлонамеренно, искажать переписываемый ими текст.
     Человек, взявший на себя ответственность переписывать, переводить, обрабатывать, интерпретировать текст "Дао дэ цзин", должен быть высококвалифицированным филологом, знатоком, как древнего, так и современного языка, а также глубоким философом. Вероятно, не все из приложивших руку к тексту за прошедшие десятки столетий, обладали должными знаниями и способностями. Автор данных комментариев также не является по образованию своему ни филологом, ни философом и, тем не менее, берет на себя смелость и кажется, осознает ответственность, необходимые для работы над бессмертным текстом "Дао дэ цзин".
     В оправдание свое автор комментариев может сказать следующее. "Дао дэ цзин" философский, мировоззренческий трактат, написанный не как учебник или научное пособие для незначительного круга специалистов, посвященных, а для всех желающих осознать и себя, и вселенную. Ради познания, каждый вправе и прочесть и вынести из прочтенного, если получится, некоторое суждение. Автор "Дао дэ цзин" несомненно, был человеком Знающим, хотя в ту далекую пору не существовало такой образовательной системы как теперь. Поэтому мастера слова или другого дела излагали накопленный ими материал, знания в произвольной форме, более литературной, чем научной. Да и не существовало тогда распространенных нынче условностей, отделяющих ученых мужей от не ученых. Не было губительной для познания специализации, квалификационных ранжиров, ученых степеней и званий. Авторы выражали свои мысли произвольно, не обременяя текст формой диссертации, научной статьи или монографии. Вероятно, существовали некоторые каноны для изложения, но лишь рекомендательные, необязательные. Оттого все древние тексты наполнены авторским своеобразием, индивидуальностью, не лишены эмоций и одухотворенности, что редко встречается в современных научных работах. Правда, такую интеллектуальную дисциплину, как философия трудно назвать наукой. Философия - сфера идей, понятий в ней много от искусства, а в обязанности науки входит схематизация, стандартизация, статистика, что для искусства - смерть, для философии кастрация. Произвольная авторская форма допускает определенную свободу и в работе комментатора.
     Свобода мнений и возможностей в мире сегодняшнем предполагает право каждого высказывать любое мнение по каждому поводу с одной стороны, а с другой, существует ярко выраженная специализированность, узурпация информации строго в рамках отдельных дисциплин, отраслей, направлений познания. Научная этика предостерегает ученых мужей, специалистов высказывать свое мнение по темам животрепещущим за пределами их узконаправленных интересов. Роскошь говорить, что заблагорассудится, не опасаясь "потерять лицо", имеют лишь дилетанты. Автор комментариев, как человек, не имеющий специального образования, и является до некоторой степени дилетантом, но тема и вопросы, приоткрываемые в "Дао дэ цзин" столь обширны и вечны, что действительно любой жаждущий истины может испытать свои интеллектуальные возможности в работе с текстом.
     Кроме потенциальной свободы высказываться, не обязательной к применению существует и практическая целесообразность, а еще элементарная добросовестность. Зачем делать ту или иную необязательную работу, и сможешь ли ты выполнить ее прилично? Возможно, ли предложить читателям пусть не абсолютно оригинальное, но иное, своеобразное видение материала, темы? Автор комментариев и попытался анализировать текст "Дао дэ цзин" не с философско-филологической позиции, но обобщая личный практический опыт врача, специалиста в традиционной китайской медицине.
     "Дао дэ цзин" книга о мироздании и нравственном законе. А современное сознание функционирует, к сожалению крайне дискретно, выхватывая и воспринимая действительность по частям. Мы знаем, что существуют и мирозданческие вопросы, и нравственные, и практические, допускаем, что они взаимосвязаны и даже взаимозависимы, но не осознаем их единства, неразрывной общности. А "Дао дэ цзин" и дает нам эту целостность, приоткрывает взаимозависимость всех вещей и явлений бытия.
     Историческое и культурное своеобразие Древнего Китая, а может быть личностные особенности автора "Дао дэ цзин", являют нам работу о целостности мира и главном для человека, не детализируя и не разглашая общей схемы построения мироздания, она опускается, предполагаю, сознательно. Поэтому анализировать и комментировать текст "Дао дэ цзин", не приводя и не разъясняя этой схемы с точки зрения автора комментариев, невозможно. Описывать и расшифровывать подразумеваемую автором "Дао дэ цзин" структуру принципов непосредственно в пояснениях к главам затруднительно, потому что пришлось бы это делать неоднократно, что отвлекало бы от общей логики повествования, и приводило бы к излишним повторам. Поэтому комментатор ограничился пояснениями непосредственно к тексту, а расшифровку схемы принципов предпринял в дополнительной статье, которая имеет не меньшее значение.
     Человечество познает мир, отталкиваясь от практики, от фактов. Деятельность наводит на мысли, которые затем формируются в идеи, а далее в принципы. Умозрительные попытки миропостроения, не опирающиеся на реальную практику, порождают нежизнеспособные утопические и мистические теории. То же самое происходит, когда из многих фактов выхватывают понравившиеся, и на их основе создают теории, а затем укладывают в них всю реальность, что не вписывается, предпочитают не замечать.
     Автор комментариев исследовал "Дао дэ цзин", опираясь на личную врачебную практику, предполагая, что именно в тексте "Дао дэ цзин" содержатся обобщения, единство для всех постулатов традиционной китайской медицины. Надеюсь, читатель понимает, в познании человека, как части мироздания, медицина является самой реальной сферой практического опыта и наиболее жесткой, можно сказать жестокой. Если доктор, пользуя пациента, верно, понимает причинно-следственные процессы развития болезни, делает из этого должные выводы, использует соответствующие методы в терапии, результат это подтверждает. Если доктор понимает состояние пациента не верно, результат также это продемонстрирует, причем довольно быстро. За пятнадцать с лишком лет практики можно прийти к некоторым выводам.
     Мы не будем заниматься медицинскими вопросами, но автор комментариев подчеркивает и настаивает, что почти все сказанное возникло не из умозаключений: "Я так думаю, потому что, я думаю, что это так, поскольку я думал так-то и так-то", а из опыта. Мышление также является опытом и реальностью, но для индивидуума взаимоотношения с людьми, особенно в практической медицине, порождает совсем иной опыт и реальность. Поэтому: "Я думаю так-то, по такому то вопросу, поскольку убедился на практике, что это так, а не иначе".      Несколько общих замечаний относительно текста "Дао дэ цзин". Можно только догадываться, как выглядела работа в авторской рукописи. Сколько имела частей, была разбита на главы или нет, и если так, то в каком порядке они располагались. Вероятно, мы имеем дело с вариантом, очень непохожим на первоначальный, по форме и структуре, слишком много времени прошло, и слишком много людей приложило к нему руку, сохраняя его для потомков. Возможно, и содержание претерпело некоторые изменения, что-то тщеславие или легкомыслие вычеркнули, что-то дописали. Самый блестящий перевод невольно искажает смысл сказанного. И, тем не менее, все эти обстоятельства нас смущать не должны.
     Главным образом, потому что суть, смысл текста сохранен. Если бы содержание, основные идеи "Дао дэ цзин" исказились до неузнаваемости, если бы логика повествования утратилась, мы воспринимали бы текст более как исторический и культурный памятник эпохи, но не как философское сочинение. Автор "Дао дэ цзин" вероятно предвидел, что нам, любопытным и заблудшим потомкам, достанется для прочтения не все и не в том виде, как первоначально написано. Поэтому он, как истинный Совершенномудрый, позаботился о нас детях своих.
     "Дао дэ цзин" краток, и не потому, что автору нечего было сказать, наоборот. "Дао дэ цзин" краток, потому что небольшие по объему тексты легче сохранять и переписывать, и труднее искажать. Частенько великие мыслители, особенно в древности, учитывая и оберегая интеллект соплеменников, сводили учение к нескольким, а иногда и одному афоризму. Опускали большую часть рассуждений или не записывали или не имели возможности сохранить, работали можно сказать на результат. А если у потомков возникало желание разобраться и понять, как и почему Великий пришел к такому то заключению, находились ученики, последователи или комментаторы добровольно (всегда есть охотники погреться в лучах и отразить персоной своей сияние Великого человека), толкующие и отдельные места, а иногда и все движения души и мысли гения.
     "Дао дэ цзин" краток еще и потому, что не предназначался для массового сознания, время было иное. Автор не допускал возможности проникновения в истину всех граждан и потому что неспособны, и потому что не всем это необходимо и был в целом прав. За прошедшие столетия человечество стало информированней, но не умней. С другой стороны автор сделал работу краткой именно для того, чтобы ее могли прочесть многие. Не каждый найдет в себе силы углубиться в многостраничный философский труд, а небольшую книжечку глядишь, и прочтет, и может быть воспользуется рекомендациями. И не так важно, понимает ли последователь логику и глубину, пусть он живет в соответствии с пожеланиями, это лучше, чем разбираться в деталях, но действовать иначе.
     Поэтому "Дао дэ цзин" содержит общую идею дао и рекомендации для совершенномудрых, государя и всех желающих следовать дао. Учитывая возможность искажений текста, автор допускает небольшие повторы основных идей, и дает практические рекомендации для читателей с разных сторон бытия. В надежде, что если где-то переписчики, интерпретаторы и напутают, общая картина существенно не пострадает. И поэтому еще "Дао дэ цзин" краток, что множество деталей допускает большую возможность для заблуждений и отклонений в сторону от главной, общей идеи.
     Автор комментариев видит своей задачей восстановить логику, структуру взаимодействия между общей идеей и практическими советами для всех и каждого. И не следует очень беспокоиться о не точностях перевода, об утрате или искажении отдельных мест текста и других возможных дефектах. Если предлагаемая схема аккуратно выполнит пространство между основной идей и практическими советами "Дао дэ цзин" на каждый день, если Вам читатель, вашему разуму, сознанию и чувству приоткроется вся прелесть и простота главной идеи, автор комментариев сможет посчитать свою задачу выполненной.

      1. Дао, которое может быть выражено словами, не есть постоянное дао. Имя, которое может быть названо, не есть постоянное имя. Безымянное есть начало неба и земли, обладающее именем - мать всех вещей.
     Поэтому тот, кто свободен от страстей, видит чудесную тайну [дао], а кто имеет страсти, видит его только в конечной форме. Оба они одного и того же происхождения, но с разными названиями. Вместе они называются глубочайшими. [Переход] от одного глубочайшего к другому - дверь ко всему чудесному.

     Сказано ясно: суть и смысл слова-символа дао невозможно выразить в словах. Это означает, что любые попытки перевести понятие дао или детально разъяснить обречены. Но сделана оговорка "постоянное дао", что указывает на существование и дао переменного. Дао постоянно изменяется, это его важнейшее свойство, но при этом остается "постоянным". Такова суть сей вещи, то есть дао, - изменяться, не утрачивая при том своего постоянства. Перемены без изменения свойств возможны, потому что дао не имеет свойств.
     Дао "безымянное" - начало неба и земли, иначе всего сущего. Поэтому дао, слово-символ, не суть, а лишь обозначение, бессмысленно и безмыслимо, но уместно, поскольку мы не можем обходиться без названий, обозначений, пусть и трудно разъяснимых.
     Дао неопределимо потому, что и говорим мы, и мыслим в иных категориях, нежели суть дао. Даже банальные слова, написанные или произнесенные, вызывают в нас, услышавших или прочитавших, иные, различные ассоциации или образы, или не очень известно что и не очень понятно где. В этой ситуации общение даже на бытовом уровне вызывает массу затруднений, с чем мы регулярно сталкиваемся в нашей повседневности, что уж говорить о категориях философских.
     Если бы мы попытались дао обозначить, например, как "нечто", каждый пытался бы понимать под "нечто" различное и был бы прав. Из безымянного дао появляются вещи, смысл которых мы в большей или меньшей степени определить можем и соответственно называем. Как ни многозначны понятия неба и земли, эти слова-символы для нас с вами относительно конкретны. Поставить знак тождества между дао и "нечто" нельзя, поскольку "нечто" - всё что угодно каждому. А дао, как мы заметили, изменяется, существует и постоянным, и непостоянным и дает начало всему. "Нечто" же на все это будет способно, только тогда, когда мы этого захотим. Дао от наших желаний не зависит.
     Дао вообще не зависит, не относится, не связано и тому подобное. Оно лишь начало, лишь порождает вещи, явления, понятия, которые можно назвать и попытаться понять или прочувствовать, или как-либо засвидетельствовать. С дао все это невозможно, что никак не означает отсутствия дао. Более того, изменяясь и порождая, дао остается в постоянной форме-сути-смысле. Это не его, дао, забота-проблема, что мы, такие нетолковые, определить и понять его не можем. Не беда, мы так устроены, благодаря дао, разумеется, а оно-он-она - дао иначе организовано, вот и все.
     И хотя мы по его законам существуем, но, являясь последней ступенькой эволюции, не понимаем, не воспринимаем, не ощущаем простенькие, начальные, первые ступеньки-шажочки эволюционного процесса.
     Говоря иначе все, что существует вокруг нас и мы с вами - есть дао. Но мы, несовершенные или самые-самые, или просто другие, страсти имеющие, видим его, дао, лишь в конечной, конкретной форме развития "обладающего" именем, явленного из "безымянного", которое в свой черед из дао предстало. Страсти в данном случае есть наши свойства и качества.
     В первой главе упоминается также о чудесном. Чудес, разумеется, не бывает, но удивительные явления и ситуации случаются. Разглядеть последовательность, закономерность удивительного и мешают нам страсти наши. Благодаря им, страстям, не в силах мы распознать удивительно-любопытные превращения вещей друг в друга, в нас самих и вокруг нас. Запутались мы маленько в названиях-обозначениях, существование которых мешает нам проникнуть в суть "глубочайшего", - перехода одной вещи или явления в другое. Затруднительно представить ситуацию, когда некое уже не есть оно, но еще и не другое, а такое случается ежедневно, даже сиюминутно, поскольку нет в мире ничего застывшего и вечного, кроме изменяющегося дао. Принятие постулата об отсутствии постоянства, кроме постоянства непостоянного и есть "дверь ко всему чудесному".
     А страсти наши, если понимать их как сосредоточение на чем-либо, будут мешать воспринимать, осознавать, чувствовать единое, постоянное, изменяющееся. Они, страсти, весьма бесцеремонно и настойчиво требуют сосредоточиться на части бытия. А разве при таком подходе можно проникнуть в изначальное-безымянное? Первый шаг к познанию, проникновению в дао есть отказ от страстей, обуревающих нас и подавляемых нами.

     2. Когда все в Поднебесной узнают, что прекрасное является прекрасным, появляется и безобразное. Когда все узнают, что доброе является добром, возникает и зло. Поэтому бытие и небытие порождают друг друга, трудное и легкое создают друг друга, длинное и короткое взаимно соотносятся, высокое и низкое взаимно определяются, звуки, сливаясь, приходят в гармонию, предыдущее и последующее следуют друг за другом. Поэтому совершенномудрый, совершая дела, предпочитает недеяние; осуществляя учение, не прибегает к словам; вызывая изменения вещей, [он] не осуществляет их сам; создавая не обладает [тем, что создано]; приводя в движение, не прилагает к этому усилий; успешно завершая [что-либо], не гордится. Поскольку он не гордится, его заслуги не могут быть отброшены.

     Люди, познавая окружающую их Поднебесную, с обычным для них самомнением, впрочем, вполне объяснимым, (человек, как ни как, верхушка эволюционного процесса, правда, процесс еще не закончился), определили для себя: не все в мире является правильным и прекрасным. Люди стали оценивать существующее. И совершенно напрасно. Любая оценка и сравнение предполагают, что какая-либо вещь, или событие, или явление лучше или хуже другого, с точки зрения оценивающего, разумеется. В такой ситуации неестественным образом появляется прекрасное и безобразное, доброе и злое и так далее.
     Люди не первые попытались сформулировать некие ценностные ориентиры для себя. Любая тварь живущая выбирает чем кормиться, где жить и тому подобное, то есть имеет некое подобие добра и зла, съедобного или ядовитого и прочее. Человек попытался не только оценить, но и преобразовать то, что существует в Поднебесной, что дано ему для жизни просто так, даром. То, что вышло из дао и превратилось в конечные формы, существует независимо от человека и явлено до него. И длинное и короткое, и высокое и низкое, и бытие и небытие неплохо себя ощущали, следовали, чередуя друг друга, никому не предъявляли никаких претензий. Верхушке эволюции принятия сущего было недостаточно и она, верхушка, попыталась, (мол, мы тоже из дао), вмешаться в процесс преобразования и не безрезультатно. Забавно другое, результат верхушку не устраивает. Верно? Устраивает вас наша жизнь? Нет и нет, в абсолютном и подавляющем большинстве нашем. А почему? Потому что прежде чем делать что-либо, неплохо бы представлять последствия трудозатрат, а так же знать, как делать, как влиять на предмет или ситуацию. А поскольку ни то, ни другое не известно, в результате человеческой деятельности часто получается совсем не то, на что рассчитывали люди.
     Согласитесь, ни цели, ни методы преобразования нам не ведомы, кроме трудно определимого, иллюзорного понятия блага, счастья или просто ради прогресса. Но самое главное, первые люди, знаменитый Адам с коллегами вполне прилично ощущали себя в райском саду. У многих народов в мифах и сказаниях присутствует версия о блаженстве первых граждан мира.
     Причины появления человека и следствия этого пока оставим без внимания. Сейчас важнее вопросить самих себя: а было ли первочеловекам столь неуютно в Поднебесной без шерстяных носков, ложек, вилок и других атрибутов цивилизации? Все остальные как будто и глупее нас, но живут, не ропщут. Уж не потому ли, что говорить не умеют? Так ли необходимо было без цели и плана, без ясного метода перекраивать Поднебесную?
     "Поэтому совершенномудрый, совершая дела, предпочитает недеяние". Кто понял, что не знает, зачем и как, тот мудрый. Но этого мало, кто понял, как и зачем, тот совершенномудрый и предпочитает недеяние. Последнее не имеет ничего общего с ничегонеделанием, тунеядством и ленью - это крайности, которых совершенномудрый почти лишён. Почти означает, что совершенномудрый соприкасается с крайностями нечасто, как правило, дважды - когда рождается и когда умирает.
     Недеяние совершенномудрого есть следование естественному процессу преобразований и перемен, происходящих вокруг него, закономерных, из дао явленных и хорошо ему известных, иначе не был бы он совершенным и мудрым. Сама жизнь его - пример другим; поэтому и сказано: "осуществляя учение, не прибегает к словам". К чему трепаться - делай как я, и всё будет в порядке.
     Вещи изменяются. Зачем вмешиваться и прилагать усилия, если известно, что произойдет? Необходимо лишь использовать для себя перемены. А поскольку совершенномудрый не только знал и ожидал естественных преобразований, он еще и желал их. Таким образом, у наблюдающих за ним возникает ощущение, что он делал это без усилий, и вообще как будто все произошло по воле и желанию совершенномудрого.
     О желаниях совершенномудрого не упоминается, но сие очевидно - не может же мудрец желать того, что не случится и не может не желать ничего, поскольку человек.
     Более того, мудрец не стремится ни присвоить, ни овладеть созданным и даже не гордится результатом. Это совершенно не соответствует общепринятой практике, которая не соответствует дао. Не обладая и не гордясь, не испытаешь зависти наблюдателей, а это само по себе уже немало. На зависть можно и не обращать внимания, но на её последствия (она, как правило, вызывает у её обладателей множество разнообразных желаний напакостить предмету зависти), не отреагировать будет сложно. То же можно сказать и о гордости. Кроме того, если автору известно, что не он создал, он лишь следовал переменам, зачем обладать и гордиться? Зачем тратить силы на обладание сотворенным, если оно, как и все остальное, и ты сам, изменчиво? По прошествии времени ты сам можешь потерять интерес к предмету, или испортится предмет, так к чему обладать ненужным? И еще, и жизнь, и деяния (вернее недеяние) совершенномудрого оценивают не только мудрые, но и все право имеющие, то есть все, кому не лень. А люди в подавляющем большинстве так устроены, что обращают внимание не на факт творения, поскольку истинное его значение и смысл для них недосягаем, а на характер, манеры, привычки автора. Но в случае с мудрецом им зацепиться в неприязни своей не за что. Нет у совершенномудрого ни гордости, ни богатств, ни льгот, ни благ, как результата его недеяния - ничего, что позволило бы человекам испачкать его доброе имя. Мудрецу всяческие мнения безразличны. Он сделал, не делая, и отдал - валяйте, пользуйтесь. А поскольку оценщикам придраться не к чему, "его заслуги не могут быть отброшены".
     Отметим, совершенномудрый отдает не потому, что он такой уж безсеребренник, не в этом дело. Он знает: отдача себя, своих способностей, возможностей абсолютно естественное свойство, именно свойство человека. Это его дар - отдавать. Без этого быть совершенным невозможно.

          3. Если не почитать мудрецов, то в народе не будет ссор. Если не ценить редких предметов, то не будет воров среди народа. Если не показывать того, что может вызвать зависть, то не будут волноваться сердца народа. Поэтому, управляя [страной], совершенномудрый делает сердца [подданных] пустыми, а желудки - полными. [Его управление] ослабляет их волю и укрепляет их кости. Оно постоянно стремится к тому, чтобы у народа не было знаний и страстей, а имеющие знания не смели бы действовать.
     Осуществление недеяния всегда приносит спокойствие.

     Как видим, вопросы политики и управления имеют давнишнюю историю. К сожалению, мечта думающих людей прошлого так и осталась нереализованной. А как хотелось, чтобы правили людьми совершенномудрые. Но нет, не случилось. Несмотря на то, что ни совершенными, ни мудрыми нынешние правители не сделались, кое-чему они все же научились, принцип "хлеба и зрелищ" не отменили, но значительно усовершенствовали.
     Впрочем, это медицинский вопрос. В традиции китайской медицины, за волю (как функцию) и кости, то есть костную ткань, и за обменные процессы в ней отвечает один орган, - а именно почки. В данном случае (и вообще в китайской медицине) термин орган следует понимать как функциональную единицу, точнее как программу, включающую в себя физиологическую, психоэмоциональную, духовные составляющие. Так вот почки, отвечающие и за волю, и за кости, вынуждены "выбирать" между волевыми усилиями и обменными процессами костной ткани. При избытке воли человек, как правило, имеет слабые кости, что проявляется в виде остеопороза, патологической ломкости костей и других заболеваний. И поглощением кальция делу не поможешь, так как стремление народа в потреблении "редких предметов" ничего не оставляет костям. А все потому, что сердца их переполнены. А сердце в китайской традиции - орган справедливости, меры. Поэтому мудрый правитель, заботясь о здоровье своего народа, не должен потакать глупостям и зрелищам, волнующим сердца людские, но более беспокоится о полных желудках. Да и знания народу ни к чему. В мире сегодняшнем под знанием понимают информацию, то есть сведения. Чем больше человек знает, тем, наивно полагают граждане, лучше. Автор "Дао дэ цзин" термин "знание" употребляет в смысле "понимание" событий, вещей, явлений, жизни. А поскольку добиться понимания в массовых масштабах затруднительно, предлагается отказаться от знания, то есть понимания. По крайней мере, до поры до времени.
     Оценка событий, явлений, ситуаций, людей, правителей не должна быть прерогативой народа. Это неразумно. Во-первых, потому что эта оценка не может быть однозначной в принципе, а во-вторых, легко может изменится. Поэтому совершенномудрый правитель личным примером формирует в народе единое понимание и оценку всего и вся. Тиранические, тоталитарные режимы отчасти пользуются таким управленческим приемом. В современной информированной демократии возникает иллюзия, что народ самостоятельно решает какие-то вопросы, но на самом деле это не так. Изобилие поверхностных, несистематизированных знаний, которыми насыщена нынешняя массовая культура, а, по сути, плохо организованное массовое невежество, порождает заблуждение, мол, граждане самостоятельно выбирают правителей и оценивают их деятельность. На самом деле различия между тиранией и демократией лишь поверхностные. Социальное общество всегда и обязательно заставляет человека следовать определенным нормам. Просто тирании делают это зачастую грубо, а демократии более изощренно.

     4. Дао пусто, но в применении неисчерпаемо. О глубочайшее! Оно кажется праотцом всех вещей.
     Если притупить его проницательность, освободить его от хаотичности, умерить его блеск, уподобить его пылинке, то оно будет казаться ясно существующим. Я не знаю, чье оно порождение, [я лишь знаю, что] оно предшествует небесному владыке.

     "О глубочайшее!" звучит несколько сентиментально, но как не восхититься неисчерпаемому и предшествующему "небесному владыке". Этот владыка некоторым образом напоминает известного нам господа Бога и не без основания. Однако Бог в сознании людей обходится без дао, сам всему предшествует, сотворяет и по некоторым представлениям управляет созданным.
     Из текста следует, что он сам порождение дао. Обойти вопрос о приоритете очень хочется, но не получится. Всё дело в нашем способе мыслить, язык не поворачивается сказать, методе. Мы всё существующее наделяем мотивами и свойствами, которые в себе самих ощущаем или наблюдаем. Но откуда нам это почудилось? У нас с иным-другим много общего, но существуют и различия. Каковы эти различия? Не зная ответа этот простенький вопрос и следует относиться к первоначальному, предшествующему "небесному владыке", как глубочайшему, все потенциально являющему, но свойств не имеющему. Поэтому и говориться о пустоте дао, поскольку вещь, имеющая в себе даже малейшие свойства, уже ограничена этими свойствами в своей творческой деятельности. Дао не ограничено.
     "Дао пусто" - эта абсолютная способность, возможность сотворить всё, что угодно и в первую очередь господа Бога.

     5. Небо и земля не обладают человеколюбием и предоставляют всем существам возможность жить собственной жизнью. Совершенномудрый не обладает человеколюбием и предоставляет народу возможность жить собственной жизнью. Разве пространство между небом и землей не похожи на кузнечный мех? Чем больше [в нём] пустоты, тем дольше [он] действует, чем сильнее [в нём] движение, тем больше [из него] выходит [ветер].
Тот, кто много говорит, часто терпит неудачу, поэтому лучше соблюдай меру.

     Совершенномудрый, как "небо и земля" - образ-символ дао, закона, порядка, в том числе всевышнего и человека "идеального", любит народ в меру, без назиданий, морализаторства и прочих воспитательных мероприятий. Навязчивая любовь частенько хуже ненависти. Живите народы свободно, очень свободно, совсем свободно. Подчеркнем, свобода - еще одно из важнейших свойств человека - лишь самим человеком и ограничивается. Ни одно существо не может позволить себе существования подобного человеческому. Братишки наши меньшие замкнуты в житухе своей инстинктами, средой обитания, пищевыми ресурсами и так далее. Человек преодолевает все, если захочет. Упомянутый мех кузнечный и есть безграничная человеческая свобода, символ абсолютных возможностей. Именно "изобилие пустоты" в человеке, как в мехе кузнечном, позволяет первому вытворять все, что заблагорассудится. Так и быть должно, поэтому совершенномудрый не навяливает народу "идеалы" позволяя людям "жить собственной жизнью". Народы и стараются.
     Может показаться, что перестарались. И, мол, совершенномудрый вполне мог хотя бы предостеречь шибко деятельных. Он так и делает, наиболее простым и самым убедительным совершенномудрым способом, как "небо и земля", - не вмешиваясь.
     К чему приводит ничем не ограниченная жажда преобразований, мы наблюдаем в повседневности. Достаточно вспомнить экологические и техногенные катастрофы. Это и есть глас земнонебесный: "Угомонитесь". Но люди есть люди, не внемлют. Совершенномудрый как "небо и земля", лишних слов не говорит, не пророчествует, знамений не являет, что толку? Все равно не прислушаются.

     6. Превращения невидимого [дао] бесконечны. [Дао] - глубочайшие врата рождения. Глубочайшие врата рождения - корень неба и земли. [Оно] существует [вечно] подобно нескончаемой нити, и его действия неисчерпаемо.

     В этой главе наблюдается некоторый повтор тезиса об источнике всего - вечности и бесконечности. И еще упоминаются небо и земля как первые свойства-символы бытия, из коих и произошло все остальное: очень многое и сами понятия о вечности-бесконечности-источнике. Следует признать и принять, что понятия и сама суть их не существуют до проявления из дао неба, земли и других значений. Ибо только что-то, имеющее название может быть вечным, бесконечным, иметь источник и восприниматься нами, названия дающими. Вот и сказано, мол, не беспокойте умы свои - нет в дао разлюбезных вам, но неопределенных сущностей, таких как вечность, бесконечность и прочих.
     Кстати, если этих "сущностей" нет в дао, вероятно, их нет совсем. Отчасти поэтому мы и определить их не можем. То есть называемое нами вечным или бесконечным на самом деле таковым не является. Это всего лишь допуск в нашем воображении.
     Бесконечны лишь перемены, принцип, постулат, правило, из дао явленные.

     7. Небе и земля - долговечны. Небо и земля долговечны потому, что они существуют не для себя. Вот почему они могут быть долговечны.
     Поэтому совершенномудрый ставит себя позади других, благодаря чему он оказывается впереди. Он пренебрегает своей жизнью, и тем самым его жизнь сохраняется. Не происходит ли это от того, что он пренебрегает личными [интересами]?
     Напротив, [он действует] согласно своим личным [интересам].

     Совершенномудрый действует аналогично небу и земле, которые следуют дао и ничего собственно не делают. Вновь недеяние, еще и в том смысле, что меньше применяешь себя - меньше ошибаешься. А если в тебе (объекте биологическом) и в судьбе твоей за жизнь твою накапливается меньше ошибок, естественно, разрушаешься меньше, а посему и живешь дольше. Не суйся в гуру и вожди, не взлетай высоко - не придется падать низко. А это очень неприятно, "из князя в грязи". Не цени жизнь свою, в смысле умеренно пренебрегай, не опасайся потерь.
     Боязнь, почти тот же страх есть концентрация, средоточение, напряжение в организме, и в физиологическом, и прочих смыслах. Что делает существо в страхе? Верно, в начале, замирает, затем действует по ситуации. Страх, замирание, средоточение - противоположно свободе как неотъемлемому свойству человека и противоречит дао. Следовательно, неполезно для здоровья. Накопление всяческих страхов, несомненно, приводит к болезням и смерти. В медицинском смысле, согласно китайской традиции, страх поражает, прежде всего, почки, а преодолевается волей. Именно поэтому, первое правило тирании - подавление воли для предоставления места страху. И современные демократии не обходятся без страшилок для своих граждан - сообществу нужны враги, без них трудно манипулировать сознанием.
     Вот почему совершенномудрый предпочитает находиться позади, ибо больше опасаются первые, главные, поскольку больше имеют.

     8. Высшая добродетель подобна воде. Вода приносит пользу всем существам и не борется [с ними]. Она находится там, где люди не желали бы быть. Поэтому она похожа на дао.
     [Человек, обладающий высшей добродетелью, так же как и вода], должен селиться ближе к земле; его сердце должно следовать внутренним побуждениям; в отношениях с людьми он должен быть дружелюбным; в словах должен быть искренним; в управлении [страной] должен быть последовательным; в делах должен исходить из возможностей; в действиях должен учитывать время. Поскольку [он], так же как и вода, не борется с вещами, [он] не совершает ошибок.

     Действительно, именно вода может символизировать дао. Здесь подразумевается вода в обыденном значении этого слова. Не следует путать с термином "вода" в системе пяти элементов. Вода является странным и необходимом веществом для всего живущего. Только вода наблюдается нами в естественных условиях в трех агрегатных состояниях: пар, жидкость и лед. Причем и в твердом, и в парообразном состоянии она расширяется. Мы с вами процентов на 65 состоим из воды, в детстве больше. С возрастом, как известно, человек "высыхает". По справедливому наблюдению древнего автора, вода аккуратно и последовательно действует по дао. Холодно - замерзает, жарко - испаряется, есть возможность - течёт, нет - не течёт. Не борется и вообще стремится вниз. Люди, наоборот, почти всегда и везде устремлены вверх и не важно для них жарко или холодно, есть возможность, нет ли, приспела пора или не время - только вверх. И напрасно. Совершенномудрый действует, как вода, по обстоятельствам, поэтому "не совершает ошибок".
     Писаные и неписаные социальные законы диктуют людскому сообществу и персонажам иные формы поведения, стиль жизни, нежели предусмотрено дао. Человек, созданный и функционирующий по дао-принципам, вынужден изгибаться, приспосабливаться под правила стаи, что, разумеется, не может не сказаться на его самочувствии. Нас воспитывают без всякой жалости и снисхождения с детства раннего и до конца дней наших недолгих. Не каждый может сопротивляться и давлению родительского авторитета, и порядкам общеобразовательной системы, и рекламе и вообще мнениям других. Человек приспосабливается, насилует сущность свою, нарушает принципы дао и в результате погибает. И всё потому, что "его сердце должно следовать внутренним побуждениям", а не мнениям и суждениям кого попало.

     9. Лучше ничего не делать, чем стремится к тому, чтобы что-либо наполнить. Если [чем-либо] острым [все время] пользоваться, оно не сможет долго сохранить свою [остроту]. Если зал наполнен золотом и яшмой, то никто не в силах их уберечь. Если богатые и знатные проявляют кичливость, они сами навлекают на себя беду.
     Когда дело завершено, человек [должен] устраниться. В этом закон небесного дао.

     "Наполнить" означает завершить все что угодно и собственную жизнь в том числе. Вы, конечно, замечали, процесс почти всегда много приятней результата. Последний есть остановка, важнее само действо, нежели плоды и результаты. Течение, переменчивость, вообще движение есть обязательное, необходимое и наше врожденное свойство-качество. Посему не стремитесь к завершению (заполнению), не используйте вещи и обстоятельства до конца, до предела. Помните, предела нет. Предел, как горизонт, виден, но не досягаем.
     Что собственно есть предел, заполнение, завершение и так далее? Это либо смерть, либо идеальное совершенство. О конечном не будем, но идеальное? Спросите любого мастера, работа которого восхитила вас: "А можно сделать лучше?" (Неделикатный вопрос, конечно, но по сути верный). Он почти наверняка ответит, разумеется, можно, ибо совершенству предела нет. Порядочный мастер всегда будет недоволен собой и это нормально. Это соответствует дао, поэтому и мастеров порядочных немного. Причина недосягаемости абсолютного совершенства в переменчивости самого мастера. Пока он творит, меняется и сам. И частенько великолепное вчера творение, сегодня оказывается лишь неплохим, а иногда совсем никуда не годным.
     И ещё, "лучше ничего не делать", чем бессмысленно суетиться, как большинство из нас соответственно общераспространенным образцам бытия.
     Может показаться неприятной необходимость устраняться после завершения дела. Зачем тогда делать, если не пожинать плоды? Но разговор идет о делах, достойных человека, достойных его способностей и возможностей, что-то вроде "Джоконды" или "Онегина". Подобное совершается, когда автор следует дао, это его право и обязанность и не более того. Другого пути к явлению шедевра просто нет, и неважно, известно ли автору понятие или слово дао. Поэтому и гордится автору особенно нечем и устранится от "дела" следует, поскольку никаких особых заслуг в выполнении собственного предназначения нет. Просто следовал дао - это нормально и естественно. Так или примерно так осознают себя истинно Великие, демонстрируя в жизни своей, как правило, странную для потомков "скромность". Рядом с такими людьми современники вынуждены кичиться, пыжиться и всяческое из себя изображать - и суетно это, и хлопотно, и бесполезно, поскольку удовлетворения не приносит.
     Возможно ли быть счастливым, не следуя дао? Нет, следствием нарушения дао будут болезни, разочарование и забвение.
     "Если острым [всё время] пользоваться, оно не сможет долго сохранить свою [остроту]". Отдыхать надо, уважаемые, хотя бы как господь на седьмой день после трудов великих. (Правда, господний отпуск несколько затянулся). Всех дел не переделаешь, да и не возможно всё время совершать великое, не следует превращать жизнь в каждодневный подвиг.

     10. Если душа и тело будут в единстве, можно ли сохранить его? Если сделать дух мягким, можно ли стать [бесстрастным] подобно новорожденному? Если созерцание станет чистым, возможны ли тогда заблуждения? Можно ли любить народ и управлять страной, не прибегая к мудрости? Возможны ли превращения в природе, если следовать мягкости? Возможно ли осуществление недеяния, если познать все взаимоотношения в природе?
    Создавать и воспитывать [сущее]; создавая, не обладать [тем, что создано]; приводя в движение, не прилагать к этому усилий; руководя, не считать себя властелином - вот что называется глубочайшим дэ.

В отличие от дао, термин дэ некоторым образом возможно определить. Дэ вещи, обстоятельства или человека, в данном случае именно человека, есть следование собственному, индивидуальному дао. Принцип, закон, порядок дао для всех един, но каждый, каждая, каждое следует или не следует дао до некоторой степени самостоятельно. Вот это самостоятельное, личное, исключительно собственное следование всеобщему единому дао и есть "глубочайшее дэ". Сложность сего следования заключена в следующем: правила дао просты и достаточно известны. Неизвестны наши индивидуальные особенности, качества, свойства. Не сообщаются они нам при рождении и родителям нашим не сообщаются, и не ведают они, родители, что творят, воспитывая нас по образу своему и подобию. А мы другие, иногда похожи, чаще не очень, но всегда другие. Да и наши родственники не одиноки в своем влиянии на нас, неизвестно каких.
     Давнишнее и до сих пор трудно разрешаемое противоречие. Дабы быть в гармонии с миром, необходимо сей мир знать и понимать. Но для этого необходимо понимать и знать самого себя. Бытующий "социальный мир" совсем не соответствует нашему "миру внутреннему", взаимовлияние этих миров крайне запутанно и противоречиво. В значительной степени, именно для разрешения этого противоречия и представлен нам "Дао дэ цзин".
    Если познаешь себя и будешь следовать собственному дэ, "душа и тело будут в единстве". Сие означает: определись в собственных мотивах, отдели то, что ты действительно хочешь сам, а что тебе навязали извне, как значимое, как цель и руководство к действию. Для этого не упорствуй, сделай свой "дух мягким", прислушайся к собственному я, не спеши с решениями и действуй обязательно по собственным побуждениям. Для этого, разумеется, необходимо "чистое созерцание", которое в свою очередь требует "мудрости". Мудрость приобретаешь, следуя "превращениям в природе", следуя дао. Когда научишься, познаешь взаимоотношения в природе и вполне сможешь осуществлять недеяние.
     "Чистое созерцание" означает здесь отделение главного от остального: иллюзий, домыслов, мифов, пристрастий, догм, - всего, привнесённого в человека образовательно-воспитательными процедурами.

     11. Тридцать спиц соединяются в одной ступице, [образуя колесо], но употребление колеса зависит от пустоты между [спицами]. Из глины делают сосуды, но употребление сосудов зависит от пустоты в них. Пробивают двери и окна, чтобы сделать дом, но пользование домом зависит от пустоты в нём. Вот почему полезность [чего-либо] имеющегося зависит от пустоты.

Пустота и полнота - важнейшие понятия не только "Дао дэ цзин", но вообще китайской философии. В данном случае пустоту следует воспринимать как перспективу, а противоположную пустоте полноту как завершенность вещи. Когда нечто заполнено, оно либо умирает, либо начинает опустошаться. Пустота есть начало процесса, потенция вещи, человека или ситуации. Полнота - окончание. В этом смысле пустота есть жизнь, полнота - смерть.
     В предыдущей главе сказано о познании и самопознании. Так вот, как ни многообразен и бескраен, для недальновидного взгляда, разумеется, окружающий мир, как ни любопытен он, не следует спешить помещать всё в нем имеющееся в себя. И потому, что всё не поместится, а главное потому, что многое и не нужно. Дабы жить, оставляй в себе место для иного, действительно тебе необходимого. Не переполняй себя. А поскольку в начале пути трудновато бывает определить, что тебе брать следует, а что нет, лучше оставайся пустым. Когда разберешься в себе, тогда и будешь наполняться, если захочешь. В реальности происходит как раз обратное: люди суетятся, хватают знания, впечатления, не разбирая и не задумываясь зачем, а когда осознают, что им на самом деле нужно - место занято неполезным, неважным, а время потрачено и годы ушли.

     12. Пять цветов притупляют зрение. Пять звуков притупляют слух. Пять вкусовых ощущений притупляют вкус. Быстрая езда и охота волнует сердце. Драгоценные вещи заставляют человека совершать преступления. Поэтому совершенномудрый стремится к тому, чтобы сделать жизнь сытой, а не к тому, чтобы иметь красивые вещи. Он отказывается от последнего и ограничивается первым.

     Эта глава прозвучит неубедительно, поскольку абсолютно противоречит общепринятым представлениям. Кто поверит, что быть просто сытым лучше, нежели быть ещё и богатым? Состоятельный человек может и пить, и есть, и скакать, и таращиться, притупляя зрение о драгоценные предметы. Он делает всё это по двум причинам. Либо продемонстрировать другим сколь он имеет, иначе, зачем иметь, либо ему в одиночестве с самим собой не очень уютно, зачастую и то и другое. А вот совершенномудрый предпочитает иное, он понимает, имея много, боишься потерять многое, больше опасаешься, зависишь от вещей, которые тебя окружают. И получается наоборот, не тебе, хозяину они служат, а ты им. И служба эта медом не покажется, и продемонстрировать надо это всё и сохранить. Многое жаждут послужить вещам, служите ребята, старайтесь.

     13. Слава и позор подобны страху. Знатность подобна великому несчастью в жизни. Что значит слава и позор подобны страху? Это значит, нижестоящие люди приобретают славу со страхом и теряют ее также со страхом. Это и называется - слава и позор подобны страху.
     Что значит, знатность подобна великому несчастью в жизни? Это значит, что я имею великое несчастье, потому что я [дорожу] самим собой. Когда я не буду дорожить самим собой, тогда у меня не будет и несчастья. Поэтому знатный, самоотверженно служа людям, может жить среди них. Гуманный, самоотверженно служа людям, может находиться среди них.

     Как и в предыдущей главе, находим здесь некоторые поведенческие рекомендации определенным категориям граждан. Позор вещь неприятная, но закономерная. Позор терпящий либо страсти свои не обуздал, либо глупость с избытком продемонстрировал. Поделом - предупреждали, не действуй. Так нет, всем хочется себя показать, страшно хочется порисоваться, что ж, получите и распишитесь. Знатным от рождения и того хуже. Носятся с ним, в колыбели еще лежащим, как с торбой писаной. Он, естественно, к этому привыкает. И подрастая, мнит себя каким-то этаким, а кем собственно? Ты кто мальчик? Сын, внук, племянник такого-то? Понятно. Да нет, я сам могу! Что можешь? Валяй, мы поглядим. И так всю жизнь приходится утверждать себя, мол, не просто родственник, а сам кое-что представляю. Получается редко, иной спрос для знатных.
     Словом, приобретаешь - боишься потерять, так страх сопровождает славу. Может лучше не иметь вовсе? Здесь необходимо уловить различие, ключом к пониманию которого является слово "иметь". Задача для знатных и не очень - отдавать (об отдаче упоминали), а не иметь. Служить людям "самоотверженно", не дорожа собой. Пусть слава живет сама по себе, если она есть. Не имея славу, не служишь ей - имея славу, не служи ей. Пусть она, слава, служит и другим, и тебе. Собой не дорожа, себя не потеряешь.
     "Дорожить самим собой" непросто. Вообще самооценка - большая проблема, потому что никогда не бывает адекватной. Поскольку мы видим и оцениваем себя в основном как бы "изнутри", а другие видят нас и, соответственно, оценивают преимущественно "снаружи".

     14. Смотрю на него и не вижу, а потому называю его невидимым. Слушаю его и не слышу, поэтому называю его неслышимым. Пытаюсь схватить его и не достигаю, поэтому называю его мельчайшим. Не надо стремиться узнать об источнике этого, потому что это едино. Его верх не освещен, его низ не затемнен. Оно бесконечно и не может быть названо. Оно снова возвращается к небытию. И вот называю его формой без форм, образом без существа. Поэтому называю его неясным и туманным. Встречаюсь с ним и не вижу лица его, следуя за ним и не вижу спины его. Придерживаясь древнего дао, чтобы овладеть существующими вещами, можно познать древнее начало. Это называется принципом дао.

     Предложен метод познания дао, которое ни пощупать, ни лизнуть. Мы может, используя все чувства наши и другие свойства-качества, лишь "пронять" себя "принципом дао". И только так. Принцип увидеть или услышать нельзя, понять можно. Дао и понять невозможно, поскольку понимание есть процесс интеллектуальный, а мышление появилось много позднее дао. Следовательно, для познания дао интеллект - инструмент мало пригодный. Совокупив в познании интеллектуальное с чувственным, полной ясности все-таки не достигнуть. Впрочем, разделение познания на интеллектуальное и любое другое условно. Не можем мы в познавательном процессе быть ни полностью бесстрастными, ни абсолютно безмыслемы, ни еще какими-либо, "потому что это едино". И мы едины, при всей нашей многогранности и разносторонности, но едины. Увлеклись несколько собственными много -, и разно-, поэтому и представляется нам будто мыслим или чувствуем, а следует лишь "придерживаясь древнего дао", "принять", "проникнуть" и тогда возможно "познать древнее начало".

     15. В древности те, кто был способен к учености, знал мельчайшие и тончайшие [вещи]. Но другим их глубина не ведома. Поскольку она неведома, [я] произвольно даю [им] описание: они были робкими, как будто переходили зимой поток; они были нерешительными, как будто боялись своих соседей; они были важными, как гости; они были осторожными, как будто переходили по тающему льду; они были простыми подобно неотделанному дереву; они были необъятными подобно долине; они были непроницаемыми подобно мутной воде. Это были те, которые, соблюдая спокойствие, умели грязное сделать чистым. Это были те, которые своим умением сделать долговечное движение спокойным содействовали жизни. Они соблюдали дао и не желали многого. Не желали многого, они ограничивались тем, что существует, и не создавали нового.

     В главе четырнадцатой говорилось о познании дао, в этой - о познавших. Заметим, автор не указывает на современников своих - обращается к древности - достойные люди большая редкость. Сейчас и того хуже, народу сделалось больше, но достойных не прибавилось, разбавили мудрость. По правде сказать, привести в пример человека, дао познавшего, непросто, именно потому, что познал. Он живет, не высовываясь, потому и не видим и "неведома" другим глубина его. Ныне в моде самопоказ, бахвальство и прочие атрибуты имиджа. Нетрудно догадаться, как с точки зрения современной всеобщей показухи, будет выглядеть человек, в дао проникший. Ради справедливости отметим, что и во времена автора "Дао дэ цзин" познавший выглядел, как и теперь, иначе не требовалось бы специальных пояснений по вопросу. Непонятным, то есть непроницаемым. Простоватым, непонтовым, робким, нерешительным, осторожным, ибо недеяние - жизнь его. И, наконец, необъятным, то есть, ярких, явных черт характера и страстей не имеющим. Мы характеризуем нечто по свойствам его. Когда свойств много - не объять, а когда мало или совсем нет? Так же. Мелкие и мельчайшие выпячивают свое, слегка имеющееся, мол, смотрите, какой я, Я какой! Совершенномудрому сие не обязательно, он все имеет в себе самом. Упомянутая важность гостя подразумевает деликатность, терпимость к соплеменникам, как детям малым, а детям взрослые представляются большими и важными.
     Отсутствие лишних желаний как важнейшее качество совершенномудрого, дао познавшего, позволяло ему "грязное сделать чистым", иначе отделить причину от следствия. Верно формулировать вопрос и, соответственно, получать правильный ответ, отличать главное, важное от второсортного, суетного - в общем мыслить ясно. Это, естественно, позволяло совершенномудрому долго и спокойно, не прилагая усилий, без дрожи в членах и голосе плыть по жизни, следуя переменам дао.
     Почему "не создавали нового"? А зачем? Познавших существующее вокруг них вполне устраивало, иначе их нельзя было бы считать познавшими. Да и что можно сделать лучше уже созданного? Почти все, что нагромоздило человечество вокруг себя за прошедшие эпохи, является лишь жалким подобием ранее сотворенного.

     16. Нужно сделать [свое сердце] предельно беспристрастным, твердо сохранять покой, и тогда все вещи будут изменяться сами собой, а нам останется лишь созерцать их возвращение. [В мире] - большое разнообразие вещей, но [все они] возвращаются к своему началу. Возвращение к началу называется покоем, а покой называется возвращение к сущности. Возвращение к сущности называется постоянством. Знание постоянства называется [достижением] ясности, а незнание постоянства приводит к беспорядку и [в результате] к злу. Знающий постоянство становится совершенным; тот, кто достиг совершенства, становится справедливым; тот, кто обрел справедливость, становится государем. Тот, кто становится государем, следует небу. Тот, кто следует небу, следует дао. Тот, кто следует дао, вечен и до конца жизни [такой государь] не будет подвергаться опасности.

     Человечество посчитало себя в праве быть мерой вещей, которых множество, "большое разнообразие". И все бы ничего, при ясном понимании, что собственно происходит с миром, кто мы, по сути, корне и причине, что можем и должны совершить, раз родились? Вопрос не решен. Мы познаем мир, как дети, не беспокоясь, что станет с познаваемыми предметами. Взрослые заменят детям сломанную игрушку, слегка накажут и все. Эксперименты больших детей не столь безобидны для исследуемых предметов, да и для самих исследователей. И примеров тому множество.
     Человечество давно слышит призывы людей, наблюдающих за последствиями нашей бестолковой деятельности, об опасности неаккуратного обращения с природой. А говорили, давно и неоднократно, следуй дао "и до конца жизни" опасности не будет.
     А всего и требуется "сделать [свое сердце] беспристрастным", это позволит мыслить и чувствовать ясно. Эта ясность восприятия и мышления позволит отделить истину от лжи. Свойственное человеку от природы, естественное, от выдуманного им самим же, социализирующего. Тогда явственно пред человеком предстанет сущность его, которая и есть "постоянство" - главное. Исчезнет путаница, так мешающая человеку существовать - путаница между догмами воспитания, образования, ритуалов и собственно свойствами, данными человеку изначально как принцип существования. Тогда человеку не придется надрывать сердце свое страстями, и можно будет следовать покою, то есть дао.
     Человек, знающий свою сущность - изначальное, становится беспристрастным, покойным, постоянным. Понимающим, что всё приходит из небытия, всё и возвращается в него.

     17. Лучший правитель тот, о котором народ знает лишь то, что он существует. Несколько хуже те правители, которые требуют от народа его любить и возвышать. Еще хуже те правители, которых народ боится, и хуже всех те правители, которых народ презирает. Поэтому, кто не заслуживает доверия, не пользуется доверием [у людей]. Кто вдумчив и сдержан в словах, успешно совершает дела, и народ говорит, что он следует естественности.

     Сколь не совершенен социальный мир, в котором мы живем! Презирать, бояться правителей, на худой конец любить, это мы еще можем понять, но знать лишь то, что некое, управляющее нами, существует!? И все!? А что? Недемократично, конечно, но какое нам дело до правителя, если он жить нам не мешает? Избавимся от очередной иллюзии: мол, некто хороший, сделает нашу жизнь лучше. Человечество очень давно приобрело это любопытное заблуждение и не желает с ним расстаться. Решение основополагающих вопросов собственного существования люди с легкостью перепоручило другим - выше, рядом, прежде и так далее стоящим. С одной стороны, каждый и все мы в целом почитаем себя вершиной эволюции, с другой, наблюдается удивительное самоуничижение, мол, это не я, человечество придумало, решило, определило, назначило, а некто, дух, рок, господь, судьба и так далее. Но эти, ведущие нас, лишь предполагаются в нашем воображении. Науке, которая для человека современного также является неким подобием господнего предопределения, ничего конкретного о руководстве нашем неизвестно. Подозрительная ситуация: при безмерной нашей деятельности, полное отсутствие понимания ее смысла, целей, плана и руководящих структур. Либо действительно бытие является для нас тайной за семью печатями и следует смириться, либо мы пока не понимаем сущего и самих себя.
     Возможно, человечество - никакая не вершина эволюционная и нечего задирать нос. Впрочем, свойство вершины быть высокой и не более того. Или мы куклы в шаловливых руках всевышнего-кукловода, который был и останется для нас лишь существующим? Или может быть что-то ещё?
     Представим, что нас нет на планете. Просто нет, а всё остальное существует. Мы же не участвующие в процессе наблюдатели. Имея некоторую склонность к размышлениям, мы непременно отметим присущую закономерность, систему в наблюдаемых нами преобразованиях. Согласитесь, хаос в мир привносит лишь человек. Если есть система, то есть закономерность, значит, существует и принцип, согласно которому она работает. Отметим сразу, что искать план или цель в наблюдаемом не следует. Во-первых, не найдем, если он и существует, знать его может лишь тот, кто инициировал процесс и знает его механизм. Во-вторых, плана нет.
     План есть представление о возможном будущем. Эта возможность - представлять отдаленные события - исключительное свойство человека. Нашему воображению свойственно представлять перспективу, именно поэтому нас преследует в жизни столько разочарований, представляем одно - имеем совершенно другое. Наши планы иллюзорны, ибо принципы преобразования мира нам по большей части не известны. Не зная как, можно ли верно представить что произойдет?
     Так вот, отстранённо наблюдая, видим, что система "живет" по неким правилам и без плана. Вопрос: зачем системе человек? Зачем творцу, если таковой есть, существо, его самого подменяющее? Для внесения дополнительного хаоса? Нет, Богу конкуренты не нужны. У всевышнего много странностей, но создавать человека, дабы последний поносил и отрицал папашку-создателя, хулиганил в гармоничном для всех, кроме человека мире, корчил из себя наместника-порученца божьего, вершителя судеб мира? Нет, такое даже для Бога чересчур. Возможно, конечно, в момент создания существа человеческого, господь чувствовал себя не лучшим образом, хворал, может быть, устал, хватил лишнего. Иначе как объяснить явление этого человека-чуда, низвергателя-поносителя, крестного батьки в приличное общество братьев наших меньших? Ладно, оставим, к Богу у нас отношение уважительное, пущай существует, если это кому-то необходимо. (Речь, разумеется, идет о закоренелых в умах, персонифицированных, антропоморфных представлениях о господе Боге).
     Система обнаружит, причем без интеллектуального напряжения с нашей стороны, определенное направление своих преобразований: от условно простого к относительно сложному. Это означает, что и без наших представлений о руководстве, и без нас самих, до некого этапа система может существовать. Следовательно, от нас и не требуется понимания принципов ее существования. Для развития системе вполне достаточно простого наличия движущих сил. Возможно, никакого организатора жизненного процесса и нет вовсе? Да наверняка, ибо упрекнуть существующее до нас в бестолковости не справедливо. Есть принцип, определяющий процесс, который сам никому не подчиняется. Этот принцип дао и следует он исключительно дао. Посему лучшее для управленца, когда он следует дао, а управляемые лишь догадываются о его присутствии, разумеется, если управленец существует.
     Показательно, что кроме людей, никто Богом не интересуется. Потому что нет его для братьев наших меньших, то есть, старших и умных. Они живут соответственно дао и живут неплохо, "умных" вопросов не задают. (В сказках, где фигурируют три сына, нередко встречается интересное замечание, мол, двое сыновней были умные, а третий дурак. Правда, третий, который дурак, по жизни обходит двух первых). К тому же люди нагородили столько мнений о божественном, выдали столько характеристик господу, что напрашивается вывод, - сами его и выдумали. Однако это заключение ни коем образом не отрицают существования божьего. Просто следует понимать его иначе и отвести ему иное место в познаваемом нами мире. Кстати, часть познающих на полном серьёзе называет себя атеистами, так что не следует упрекать автора в крайних позициях относительно вопроса о существовании Бога.

     18. Когда устранили великое дао, появились "человеколюбие" и "справедливость". Когда появилось мудрствование, возникло и великое лицемерие. Когда шесть родственников в раздоре, тогда появляются "сыновняя почтительность" и "отцовская любовь". Когда в государстве царит беспорядок, тогда появляются "верные слуги".

     "Когда устранили великое дао", а кстати когда? Давно, когда человек, не удовлетворившись существующим порядком, стал привносить в жизнь свои законы. И началось. Порядок был нарушен, а новый пока не создан, не хватает еще человеку кое-чего для воссоздания счастливого существования. Мыкаются граждане по планете в поисках покоя, покачивая головами и бормоча про себя: "Бардак. Неужели это мы наделали? (Конечно, мы наделали, кому, как не нам? Мы, больше некому). Так нас научили, этот, как его, рок, дух, бог или змий проклятущий, а мы не хотели, мы как лучше хотели, а нам вот, науськали, а мы что, мы ничего, мы не знали". "Незнание законов не освобождает от ответственности", - с каменным лицом ответит любой прокурор на этот детский лепет. Точно дети неразумные, по другому и не скажешь, вот вам и макушка эволюции. Впрочем, невинность наша вызывает некоторые сомнения - хитрющие оказались детишки. Творили сами, а ответственность предлагают коллективную, этому-то кто научил? А все те же руководящие товарищи, которых подозреваемые сами и выдумали. Это и есть часть ответа на вопрос: "А по што нам Бог?" Дела от большего количество обвиняемых менее пакостней не становятся, но надежда на смягчение наказания существует. Хватит самим себе врать, пора признать, что наши сообщники - наши иллюзии. "Когда устранили великое дао", выдумали кроме сообщников много другое, "человеколюбие", как себя хороших не любить, больше некого. "Справедливость", исключительно по отношению к себе, макушке. Ну и другие мелочи, для внутреннего употребления: "сыновняя почтительность", "отцовская любовь", "верные слуги" - всё для камуфляжа устраненного дао и придания хоть какой-то видимости порядка.

     19. Когда будут устранены мудрствование и ученость, народ будет счастливее во сто крат; когда будут устранены человеколюбие и "справедливость", народ возвратится к сыновней почтительности и отцовской любви; когда будут уничтожены хитрость и нажива, исчезнут воры и разбойники. Все эти три вещи [происходят] от недостатка знаний. Поэтому нужно указывать людям, что они должны быть простыми и скромными, уменьшать личные [желания] и освобождаться от страстей.

     Когда будут устранены эти три вещи мы, вероятно, не узнаем, поскольку не доживем, но пусть нас утешает мысль, что и в этом хаосе преспокойно существовали люди по прозвищу совершенномудрые. И отличало совершенномудрых от не совершенномудрых, не мудрых и просто дураков, знание нескольких вещей, в настоящей главе указаны три. Во-первых, отсутствие страсти к потреблению ("хитрость и нажива"), следует помнить, что естественное свойство человека - отдача. Человек, несомненно, наделён свойствами исключительными. И не для того, чтобы употреблять всё подряд, но отдавать способности, по возможности, друг другу. Все остальные в мире позаботится о себе без нашей помощи. Во-вторых, "человеколюбие и справедливость". Почему собственно человека следует любить? Кому любить? И кто его не любит и обижает? Только он сам. Получается, что для себя самого, собой же и обиженного, человек выдумал еще и "справедливость", исключительно по отношению к себе самому. Приятно и очень гуманно любить человечество в целом, природу, кошечек и собачек. К сожалению, это любвеобилие не распространяется на ближних, не хватает его для соседей, сослуживцев, родственников, инородцев.
     А дабы у него, человека, не возникало сомнений в нафантазированных иллюзиях на собственный счет он соорудил "мудрствование и ученость". Но изощренность мысли дана не для этого, а как раз для противоположного. Человечеству следует прекратить видеть себя лишенцем и оттого хватать и хапать все что ни попадя под лозунгом любви к себе, раскрашенным в цвета справедливости, прикрывая безобразия демагогической риторикой псевдоучености и мудрствования. Какова польза от обилия информации, если не известны главные постулаты мироздания? Это и есть проблема "недостатка знаний".

     20. Когда будет уничтожена ученость, тогда не будет и печали. Как ничтожна разница между обещанием и лестью и как велика разница между добром и злом! Надо избегать того, чего люди боятся.
     О! Как хаотичен [мир], где все ещё не установлен порядок. Все люди радостны, как будто присутствуют на торжественном угощении или празднуют наступление весны. Только я один спокоен и не выставляю себя на свет. Я подобен ребенку, который не явился в мир. О! Я несусь! Кажется, нет места, где мог бы остановится. Все люди полны желаний, только я один подобен тому, кто отказался от всего. Я сердце глупого человека. О, как оно пусто! Все люди полны света. Только я один подобен тому, кто погружен во мрак. Все люди пытливы, только я один равнодушен. Я подобен тому, кто несётся в мирском просторе и не знает, где ему остановится. Все люди проявляют свою способность, и только я один похож на глупого и низкого. Только я один отличаюсь от других тем, что вижу основу в еде.

     Банальный корм - основа удивительная, хотя некоторые посчитают сие просто скотством. Некоторым мы некорректно возразим: вы, ребята, видимо, никогда этой основы не лишались всерьёз хотя бы ненадолго, иначе бы такая мысль у вас не возникла. Но это все крайности.
     Лучшая аналогия для понимания состояния человека совершенномудрого, вообще лучшее состояние человека - ребёнок, не явившийся в мир. Спроси страдальцев, почему им нехорошо? Большинство, да почти все, ответят, мол, мир, в который они явились, несовершенен, и прилично жить им, хорошим, нет никакой возможности. Существует несколько постулатов о том, плох человек по сути или хорош, или он tabula rasa. Ни то, ни другое, ни третье. Вопрос вообще не правомерен по многим причинам. Достаточно заметить, что категория "хороший" или "плохой" - для взрослых, а мы исследуем младенца, да еще и не явившегося. До рождения детёныш, скорее всего, причин для жалоб не имеет. Обратное предположение отправит нас на поиски счастья для одноклеточных. Мать, даже при неблагоприятных условиях, даст дитю необходимый минимум, в крайнем случае, за счёт себя. Меньших братьев наших природа-мать также не лишает необходимого, и жалоб на бедность с их стороны не поступает. Поэтому распространенное среди людей мнение о несовершенстве мира есть заблуждение - всем хорошо, а человеку, видите ли, плохо. Может не в окружающем дело, а в нас самих? Стоит ли, ребята, плакаться - ни одно существо рядом с нами до старости не доживает - только человек, и все недоволен. Или старость тоже наказание? Нет, умирать человек не желает ни молодым, ни старым. Более того, немало замечательных людей, проживших долгую жизнь, оставили нам мнение, что старость - лучшая пора человека. Сама по себе долгая жизнь этих свидетелей является лучшим тому доказательством. Могут, конечно, возразить: зверушки, мол, дураки, они не понимают, что им плохо, да и жаловаться не умеют, некому им жаловаться. Вот мы, человеки, понимаем и скорбим о доле своей и плачемся друг другу и выдуманному нами Богу. Но если мы такие умные, почему такие несчастные? Разум - инструмент понимания, понимание - путь к истине или мере. Последняя - основа мудрости, которая предшествует покою, а что еще надо?
     Люди частенько противоречат самим себе, лучшее для них, когда всего много, больше имеешь - хорошо живешь. Главная гордость человечества - интеллект, согласно тому же принципу, когда его много - хорошо. Так почему, господа, вы жалуетесь на понимание, как причину несчастья и непокоя? Важно не иметь, а уметь пользоваться, пусть малым, но правильно. Вот беда наша: получить-то получили, а инструкцию - как, когда, где, зачем, сколько - не прочли. Да и не было инструкции, позабыл творец вложить её в нас вместе с интеллектом, самим следует о правилах позаботиться, как в поговорке: "На Бога надейся, а сам не плошай". Мы и не оплошали. Инициативная глупость опасная вещь. Умный знает - действует, не знает - не действует. Совсем умный знает, но всё равно не действует. Не совсем умный - действует, не зная, да и знать не может. Прикинуться умным можно, вот мы и прикинулись. Перехитрить ситуацию пытались. Говорят, хитрость второй ум. Чепуха, хитрость есть отсутствие ума первого. Этим самым отсутствием и объясняются в большинстве случаев наши правила, привычки, обычаи. Ничего удивительного в том, что жить в этом мире с инструкцией, нами сочиненной тошно, ибо она есть результат глупой хитрости, а не умной мудрости. Не соответствует сия инструкция до неё явленным принципам мира, предопределенным дао.
     Явленный в мир младенец и помыслить не успевает самостоятельно, как родившие его, умами своими, не спросив его явленного, спешат макнуть маленького в наделанные ими догмы, предрассудки и глупости. К сожалению, макнутый раз, другой, привыкает считать навязанное ему миропонимание должным. Единственное остаётся в нем неистребимым - чувство гармонии принявшего его мира. Того не истоптанного человеком мира, который он наблюдает вне людского сообщества, по принципам которого он и устроен, и должен жить. Отсюда неудовлетворенность бытием и вечный поиск истины, тоска и печаль. Дать бы возможность детишкам нашим расти самим по себе, развиваться с присущим всему живому, кроме человека, равновесием, естественной, врожденной гармонии свойств и устремлений. Не получается, однако, вновь прибывшим особых условий не полагается, так в инструкции и записано.
      Но выход существует, и совершенномудрые - пример тому. Именно с помощью разума, немеренно нам даденного, как дар, халява то есть, посему малоценимого, можно сделаться подобным ребенку, в мир неявленному. Термин разум, безусловно, требует определения в контексте рассматриваемой проблемы, но сейчас, дабы не придирались, воспользуемся понятиями разум, интеллект, ум, способность мыслить и прочее, подаренное, но не ценимое должным образом. Да, к сожалению неценимое подавляющим большинством. Именно неценимое, поскольку является талантом, проявляющемуся у всех в большей или меньшей степени. Скажете, талант бесценен? Ничего подобного, много вы знаете талантов, точнее носителей таланта, которым воздали по заслугам соплеменники? После того, как носителя таланта зарыли в землю или иным способом изничтожили, - сколько угодно. А пока живет многоталанный, менее таланные, которых большинство, травят его. Не потому что негодяи, нет, просто много их, большинство, и давят массой. В стае, обществе, массовость - аргумент решающий, по инструкции масса и решает судьбу таланта. Забавно, не правда ли? Хворые, рефлексирующие, головкой слабые, вердиктируют, верно ли доктор их пользует. Не ценится талант, главным образом потому, что есть дар, врожденный, бесплатный. А то, что нельзя купить или на худой конец украсть, не может иметь стоимости, потому и бесценен и в прямом, и в переносном смыслах. Носителю таланта, высокого таланта, безразлична оценка его, лишь бы не мешали и правильно использовали, он вполне самодостаточен. И печаль посещает его не по факту своих способностей, а по причине затруднения в их реализации и бестолковости других, использующих плоды-результаты талантливой деятельности.
     Талант совершенномудрых - мудрость, абсолютная гармоничность использования ума-разума. Печаль им неведома и другое большинству свойственное.
     Совершенномудрый "спокоен и не выставляет себя на свет", "подобен ребенку", "подобен тому, кто отказался от всего", "подобен тому, кто погружен во мрак", "равнодушен", "похож на глупого и низкого", видит "основу в еде". Основное и принципиальное отличие совершенномудрых от остальных: они знают главное и созерцают второстепенное. Ученость, наоборот, изучает следствие, не зная причин. Ученость предполагает многознание, что не имеет ничего общего с мудростью. Ученость предполагает публичность и действие, мудрость не нуждается в признании и не действует. Ученость смотрит в перспективу, мудрость наслаждается каждым даденным ей днем. Посему мудрый из всех благ жизни отдает предпочтение еде. И еще, мудрый не ведает страха, "того, чего боятся люди", - неизвестного будущего и смерти, последняя для него лишь данность. Будущее, если оно случится, при наличии еды - благо.
     Отметим, весьма эмоциональные восклицания автора, присутствующие в двадцатой главе, что не очень характерно для текста "Дао дэ цзин" в целом, но являют нам, и это важно, истинное состояние мудреца, не лишенного обычных и естественных эмоций. "О! Я несусь!", - очень напоминает пробуждение от сна моей внучки, которая, вытаращив глазки и разведя ручки заявляет: "Я проснулась, дед!" "Когда будет уничтожена учёность, тогда не будет и печали". Учёность, то есть изобилие информации, не решает проблемы, а лишь ставит новые вопросы. Естественно, возникают печаль и грусть, разочарование и осознание бессилия пред "тайнами" бытия. Свойство учёности, образованности - многознание, которое имеет мало общего с мудростью. Различие между "обещанием и лестью" ничтожно, потому что и то, и другое - иллюзия. Обещающий и льстящий лишь предполагают нечто. Обещающий, верит или надеется, что исполнит, и то не всегда. Другой, который льстит, наверняка врёт и знает это. И лесть, и обещание всегда лишь предположение.

     21. Содержание великого дэ подчиняется только дао. Дао бестелесно. Дао туманно и неопределенно. Однако в его туманности и неопределенности содержатся образы. Оно туманно и неопределенно. Однако в его туманности и неопределенности скрыты вещи. Оно глубоко и темно. Однако в его глубине и темноте скрыты тончайшие частицы. Эти тончайшие частицы обладают высшей действительностью и достоверностью.
     С древних времен до наших дней его имя не исчезает. Только следуя ему, можно познать начало всех вещей. Каким образом мы познаем начало всех вещей? Только благодаря ему.

     "Каким образом мы познаем начало всех вещей?" - следуя дао. Как можно ему следовать, туманному и неопределенному, содержащему в себе скрытые вещи, образы, мельчайшие частицы? Что всё это означает?
     Для начала необходимо отделить то, что мы называем сознанием и существующее в мире до появления сознания, от продукта этого сознания. То есть действительно существующее от придуманного нами самими. Подобное разделение непросто, но достаточно лишь представить: многое, большее существует независимо от нас, это просто и понятно. Многие законы и понятия - также исключительно наше изобретение и никакого отношения к существующей реальности не имеют. (Например, колесо - наша гордость - по каким-то причинам в природе не используется. Или часы, да многое другое. К часам мы еще вернемся.) Нагромождение правил, постулатов, предрассудков, накопленных человечеством за прожитый период, весьма мешают вновь прибывшим в мир его воспринимать и понимать. Образование, воспитание и тому подобное приучает человечков познавать и понимать не суть бытия, первую и последнюю истину, а по большей части уже известное, нагроможденное их предшественниками. Сие нагромождение и создает впечатление или иллюзию у ныне мыслящих, что "дао туманно и неопределенно".
     Это один момент, затрудняющий проникновение в дао и следование ему. Второй заключается в том, что наше "устройство", осмысляющее мир, "сконструировано" более сложно, нежели "мыслительные" агрегаты одноклеточных и совсем неклеточных. Аналогично работают нынешние компьютеры. Современная мощная машина с огромной памятью частенько не в состоянии распознать, прочитать, усвоить информацию с машин первых компьютерных поколений, особенно если эта информация записана в устаревших программах да еще на устаревшем языке. И это, не смотря на то, что принцип, с помощью которого созданы и программы, и машины, не изменился. Можно сказать, что дао и есть этот самый принцип. Отчасти, разумеется. Согласитесь, не только плебеи-пользователи, но и аристократы-програмисты далеко не всегда могут внятно объяснить, как и почему эта машина, по кличке компьютер, работает. Что не мешает и тем, и другим демократично общаться и между собой, и с компьютером, и самое главное, не очень задаваться вопросом об её устройстве и принципах. Может быть, и нам, страждущим докопаться до истины, следует также отнестись к ситуации. Ну не можем мы в силу определенного устройства нашего сверх- и подсознания или иной сущности, в нас присутствующей, понять, как это всё работает, да и ладно. Достаточно знать, что есть и успокоится на том. Познание, о котором говорится в главе двадцать первой, напоминает стремление к горизонту: видеть-то видим, но достигнуть его не можем. И с этим надо смириться, это не стыдно, просто мы так устроены.
     Другое дело, что "горизонт" видится нам как "окружность", а "внутренний голос" предполагает некоторый вектор в нашем движении. Этот самый "внутренний голос" и есть, отчасти, "глас" дао, а искомый вектор и есть путь дао. И если Господни пути неисповедимы, то дао-путь в значительной степени предопределён. Как ни старайся, человечество, сколь ни городи заумных теорий, как ни усердствуй на практике применяя их, - либо они, теории и практика, следуют дао и мы живем, либо не следуют дао и мы погибаем. Это и есть дэ человечества, путь дао для всех нас. Но у каждого есть и свое собственное дэ, которое также следует дао, "подчиняется только дао". И если человек идет за собственным дэ, то живет, если нет, то погибает. Среднестатистическая продолжительность жизни человека известна. Примерно третья часть жизни нашей есть состояние старения, и, отбросив сентиментальность, умирания. Кроме того, значительная часть жизни уходит на не очень приятное детство и взросление. Остается немного, да и это малое уходит по большей части на утверждение себя в социуме. Главное, что мы имеем - жизнь - расходуется чёрт знает на что, только не на саму жизнь. Но дэ, индивидуальное дао наше, путь наш "подчиняется только дао", а не социальным псевдозаконам, дурацким обычаям, ханжеской морали. Вот и помираем в муках, раньше неизвестного, но положенного срока.
     Итак, все и вся следует дао, кроме нас, биосоциальных. Но и нас не обделили: каждому выдано (бесплатно, так положено) собственное дао, называемое в индивидуальном варианте дэ. Его мы чувствуем внутри себя, но предпочитаем, нас так научили, следовать не ему - дэ, а социальным законам. Как же можно познать дао, следуя не дао? Сказано ясно: "Только следуя ему (дао), можно познать начала всех вещей".
     Следовательно, познание возможно, если следуешь собственному дао, то есть дэ. Только таким образом и можно добраться до сути "всех вещей". Можно, ибо принцип устроения "всех вещей" един. Что человека, что компьютера, что кирпича. Правда, познание будет простираться лишь до "горизонта", то есть до наших возможностей понимания более простого, нежели мы сами. Но и этого вполне достаточно. Достаточно для счастливой и покойной жизни. Ну а кому такая жизнь не по нраву - ваше право действовать иначе.
     Следуйте собственному дэ и дао перестанет быть для вас "глубоко и темно". Как следовать? Это уже проще простого - надобно познать себя. Как? Следуя дэ, следуя самому себе. Что для этого надобно? В общем, немного, но это главное. Надобно представлять, что такое есть человек и ты сам, к человечеству принадлежащий. Для решения этого вопроса вновь необходимо отделить привнесенное в нас или социальное в самом широком значении от врожденного, свойственного нам по определению. Конечно, разделить все это и невозможно, и допустимо лишь условно, на уровне сознания. А дабы такое условное разделение произвести, следует представлять, что тезис о биосоциальности человека несколько неточен. Поскольку изъятие из человека всего привнесенного социумом все равно не сделает человека животным. Уже при рождении и даже в утробе человек, несомненно, имеет некоторые свойства, отсутствующие у высших животных. Речь идет о первобытных людях, еще мало деформированных цивилизацией. Обозначим эти свойства условно известными терминами: свобода, творчество, любовь, понимание Бога и осознание себя как абсолютной ценности. Мы поговорим о каждом позднее.
     Кроме воспитательно-образовательных иллюзий и биологических качеств, нас будут интересовать также наши инстинкты, и еще пять исключительно человеческих свойств, которые мы только что перечислили. Кроме того, интеллект. Мы должны, в идеале, разумеется, содержать все это хозяйство наше в гармонии и порядке. Но на практике, в повседневной жизни социальное, с грустью отметим, преобладает и подавляет всё остальное. Следование дэ предполагает как раз равновесие всех наших составляющих. Именно в равновесии нам даденного и находится путь дао.
     Как известно, развитие чего бы то ни было идет от простого к сложному. Человек не исключение, развивается из одной клеточки, повторяя в процессе совершенствования путь своего вида. Можно даже сказать, путь всего живого, ибо, в конечном счете, одноклеточные - наши общие предки. Некоторая условность в этом рассуждении присутствует, но без условностей в общении вербальном не обойтись. Слово само по себе - условность. И в отличие от компьютеров, человек, да и все высшие зверушки, развиваясь и совершенствуясь, не отбрасывают насовсем прошлого опыта. То есть в живущих системах, несомненно, сохраняется информационная преемственность опыта предков.
     Мы, человеки, храним в себе всё произошедшее с нашими весьма и очень отдаленными предками. И не только храним, но и пользуемся. Как пользуемся? Вспоминаем. Это и есть наша память: и бессознательная, и коллективная, и личная, и всякая. А чтобы уметь вспоминать, для этого нужен некоторый талант. Он, этот талант, и присутствует у совершенномудрых и к ним приближающимся. Этот талант и есть следование дэ. Чем больше следуешь, тем больше вспоминаешь, тем легче следовать. Ещё проще, когда знаешь, что есть дэ, есть внутренний голос, божий глас и тому подобное, различно называемое, но по сути одно и то же. Ещё проще, когда знаешь, что дэ есть твое дао и что вообще дао есть. И когда знаешь об этом, можно попытаться сему следовать. И тогда, вспоминая, "мы познаем начало всех вещей".
     В каждом есть все. Трудность заключается в извлечении хранимого в нас знания. И еще трудность - в интерпретации извлекаемой информации, поскольку хранится она порой в очень необычной форме. Очень может быть, что многое в нас хранится, как в компьютере или очень, похоже. "Умный ящичек" и создан по нашему подобию. В этом смысле человек есть Бог творящий, отчасти, разумеется. Посему и сказано "содержатся образы", "вещи", "тончайшие частицы". Чего только там нет, бери, не хочу. Вот и берут всё, что ни попадя, и творят все кому не лень всякое разное, не задаваясь хорошим русским вопросом: "А зачем?"

     22. В древности говорили: "Ущербное становится совершенным, кривое - прямым, пустое - наполненным, ветхое сменяется новым; стремясь к малому, достигаешь многого; стремление получить многое ведет к заблуждениям". Поэтому совершенномудрый внемлет этому поучению, коему необходимо следовать в Поднебесной. Совершенномудрый исходит не только из того, что сам видит, поэтому может видеть ясно; он не считает правым только себя, поэтому может обладать истиной; он не прославляет себя, поэтому имеет заслуженную славу; он не возвышает себя, поэтому он старший среди других. Он ничему не противоборствует, поэтому он непобедим в Поднебесной.
     Слова древних: "Ущербное становится совершенным…" - разве это пустые слова? Они действительно указывают человеку путь к [истинному] совершенству.

     Человеку следует стремиться к "совершенству" - вот где собака зарыта. У нас принято вначале искать всеобщего блага и счастья. Люди, считающие себя мыслителями, с подозрительной страстью отдаются решению глобальных проблем человечества, поиску путей совершенствования мира, при том сами живут зачастую вполне по-скотски. Нет бы каждому на "рабочем месте" и в повседневной жизни продемонстрировать личным примером, как надо, и желательно молча. Лучшие представители человечества так и поступали. Лао цзы не оставил нам сведений о себе. Известную легенду о поездке на быке и создании "Дао дэ цзин" по просьбам трудящихся пограничной заставы всерьез принимать не следует. Иисус убеждал в своей правоте с креста - согласитесь, редкий и оригинальный метод.
     Необходимо следовать собственному дэ - и "ущербное становится совершенным". Почему? Потому, что следует дао. Всё и всегда следуя дао, собственному дэ, становится совершенным. "Кривое - прямым, пустое - наполненным" и так далее, в этом суть дао. Посему, вначале следуй собственному дэ, совершенствуйся, а затем будешь наблюдать совершенствование всего и вся вокруг, как и положено совершенномудрому, который "ничему не противоборствует". Всё и без нашего трепетного вмешательства сделается и прекрасным, и совершенным.

     23. Нужно меньше говорить, следовать естественности. Быстрый ветер не продолжается все утро, сильный дождь не продолжается весь день. Кто делает все это? Небо и земля. Даже небо и земля не могут сделать что-либо долговечным, тем более человек. Поэтому он служит дао. Кто [служит] дао, тот тождественен дао. Кто [служит] дэ, тот тождественен дэ. Тот, кто теряет, тождествен потере. Тот, кто тождественен дао, приобретает дао. Тот, кто тождествен дэ, приобретает дэ. Тот, кто тождественен потере, приобретает потерянное. Только сомнения порождает неверие.

     Любопытно, что вместо слова вечность употребляется долговечность. Это потому, что человек может быть лишь долговечен, поскольку смертен. А главное потому, что вечность есть наша иллюзия - нет в мире ничего существующего без начала и конца, кроме дао, разумеется. Поэтому и предлагается меньше об этом трепаться и больше следовать естественности, то есть дао или дэ, что в общем одно и то же. Следовать естественности значит служить дао, служить дэ и, таким образом, походить на дао и дэ, уподобляться дао и дэ, то есть совершенствоваться, естественно и без видимых усилий. Поступающий так, разумеется, выглядит как человек теряющий. Он не пустословит, не хапает, дела не делает, идиот, одним словом. Он "тождественен потере", в глазах говорливых деятелей, разумеется, но он и "приобретает потерянное". Покой или счастье, или самого себя, в общем, главное. И сомнения поражают нас именно в определении этого главного, нам нужного и трудно досягаемого. Поскольку самим себе верим меньше, нежели другим, или вообще не верим. А напрасно, потому что дао наше, дэ искомое никому, кроме нас самих, неизвестно. Так получается, что родители, учителя, старшие товарищи всегда лучше "знают", что и как надобно вновь прибывшим в мир делать. Отсюда известный конфликт отцов и детей. Последние пытаются на первых порах жизни поступать, думать, жить, следуя собственному дэ, но не тут-то было. Как известно, особых условий вновь прибывшим не полагается.

     24. Кто поднялся на цыпочки, не может [долго] стоять. Кто делает большие шаги, не может [долго] идти. Кто сам себя выставляет на свет, тот не блестит. Кто сам себя восхваляет, тот не добудет славы. Кто нападает, не достигает успеха. Кто сам себя возвышает, не может стать старшим среди других. Если исходить из дао, все это называется лишним желанием и бесполезным поведением. Таких ненавидят все существа. Поэтому человек, обладающий дао, не делает этого.

     Успех, слава, старшинство - неплохие сами по себе вещи, если они достигаются следованием дао. Если иначе, - вызывают зависть и ненависть. Человек как раз иначе добился, в своих представлениях, разумеется, успеха, славы и прочего. И ныне добивает себя разлюбезными ему результатами прогресса. И заслужил никак не любовь или уважение у живущих рядом зверушек, нет. В самой аккуратной формулировке меньшие братья, относятся к нам с осторожностью. У нас и между собой та же история. Главный враг человека после самого себя - другой человек. Кто у нас блестит-сияет, как истинно право имеющий? Разве ушедшие от нас. Но потомки, нет-нет, да и кинут какашкой в великого человека. Этот, мол, женщин любил, этот вино, другой, видишь ли, общества человеческого сторонился и правильно, кстати, делал. Как не сторониться? Современники их по тюрьмам, плахам, судам таскали, а помоев словесных столько выплеснули, что самим не расхлебать. И потомки аппетит не потеряли - плоды-труды великого трескают, не подавятся, а червоточинку все же выискивают. Называть это словом не будем, неприличное очень слово. Нет бы на себя посмотрели светящиеся лишь местами, где дерьмо присохшее отвалилось, соратниками и друзьями брошенное. Всё потому, что скоро и много хотят, широко шагать хотят, посему и приходится на цырлах перед современниками скакать, прогибаться, казать себя с разных сторон: и здесь я пушистый, и здесь я гладкий, приятный во всех отношениях. Командовать учатся подчиняясь. Быть с несовершенным социумом в ладу - верный путь к успеху и ненависти. "Поэтому человек, обладающий дао, не делает этого".

     25. Вот вещь, в хаосе возникающая, прежде неба и земли родившаяся! О беззвучная! О лишенная формы! Одиноко стоит она и не изменяется. Повсюду действует и не имеет преград. Её можно считать матерью Поднебесной. Я не знаю её имени. Обозначая иероглифом, назову её дао; произвольно давая ей имя, назову её великое. Великое - оно в бесконечном движении. Находящееся в бесконечном движении не достигает предела. Не достигая предела, оно возвращается [к своему истоку]. Вот почему велико дао, велико небо, велика земля, велик также и государь. Во Вселенной имеются четыре великих, и среди них - государь.
     Человек следует [законам] земли. Земля следует [законам] неба. Небо следует [законам] дао, а дао следует самому себе.

     Всё следует друг за другом и человек тоже, совершенномудрый человек. Если он таковой, то без сомнения государь над самим собой. Это лучшее, над другими не обязательно, но желательно, пусть соплеменники уму-разуму поучатся. Любопытно, в этой главе дао имеет два рода: то она, то оно. Она потому как "родит", оно потому что, несмотря на вездесущность, дао бессвойственно. Можно лишь обозначить его как-нибудь для удобства иероглифом, можно назвать "Великое". Называй хоть горшком, только в печку не ставь. Даже не уважай, можешь и не знать о нём, следуй ему, этого вполне достаточно. Как следовать не зная? Быть самим собой.
     Вещь "не изменяется", но "в бесконечном движении". Это кажущееся "противоречие" означает: вещь - принцип, правило, закон. Он постоянен, "не изменяется", но действует всегда, то есть, "в бесконечном движении".
     Можно сказать, что человек есть результат дао, воплощение дао, закономерный результат и воплощение. Остается ему лишь научиться следовать дао.

     26. Тяжелое является основой легкого. Покой есть главное в движении. Поэтому совершенномудрый, шагая весь день, не отходит от [телеги] с тяжёлым грузом. Хотя он живет прекрасной жизнью, но он в неё не погружается. Почему властитель десяти тысяч колесниц, занятый собой, так пренебрежительно смотрит на мир?
     Пренебрежение разрушает его основу, а его торопливость приводит к потере власти.

     Легко и приятно живет совершенномудрый. А как же иначе? Владелец многих тачек также должен неплохо себя чувствовать, некоторое время, по крайней мере, пока колесницу не похитят или другую вещь не испортят.
     Вещи портятся, и разбойники, их крадущие, существуют, да мало ли что может произойти с окружающим нас. А поскольку люди ценят то, что имеют, а не то, чем являются сами, и цель их - равенство (исходя из гипотезы, мы все одной крови, из одного стада) - имеет ясные задачи: экспроприация собственности и дискредитация владельца. Тем более, что он, имеющий, шибко этим гордится и сильно высовывается, как правило. Гегемон дело свое крепко знает, а какашками соплеменники кидаются от скуки, из любви к пахучим мероприятиям.
     Что собственно легче: стать богатым или мудрецом? Понятно, богатым, иначе мудрецов было бы много больше. Путь к истине тяжек и тернист, но "тяжёлое является основой легкого". Если дойдешь, вознагражден будешь, самим собой, легкой и приятной жизнью. Не спеши, однажды можно проснуться богатым, знаменитым, любимым, одиноким, отцом, дедом, больным, здоровым, мрачным, веселым - любым. Мудрым проснуться нельзя. Так не бывает, совершенство - долгий путь, не спеши. Торопить жизнь - торопить смерть. И еще, будущее туманно, не торопись с поступками, не ошибешься.
     Покой - "главное в движении". Это и отсутствие рывков, резких, торопливых поступков, но в большей степени созерцание. Мир меняется - ты наблюдаешь, еще меняется - наблюдаешь, если приходиться делать что-либо, то непременно в соответствии с происходящими переменами. Подсматривающим за тобой мерещится, что ты и не делаешь ничего, в покое пребываешь, но на самом деле ты идёшь, идёшь вслед за меняющимся миром - вслед, рядом, внутри дао. И шагаешь, заметьте, легко "весь день", рядом с тяжелым грузом. Что за груз такой? Мир, нас окружающий, бремя законов, правил, предрассудков и прочего, в которое не следует погружаться, как это делает большинство, особенно колесницы имеющие. Совершенномудрому подобное не к лицу. Он не отрешается от мира, сосредоточившись исключительно на себе любимом, он умеет жить в миру, не вызывая ненависти у рядом с ним существующих. Пренебрежение другими людьми есть деформированная самооценка, а искажение восприятия собственного "я" вещь очень неполезная. Это, приводит к болезням.

     27. Умеющий шагать не оставляет следов. Умеющий говорить не допускает ошибок. Кто умеет считать, тот не пользуется инструментом для счета. Кто умеет закрывать двери, не употребляет затвор и закрывает их так крепко, что открыть их невозможно. Кто умеет завязывать узлы, не употребляет веревку, [но завязывает так прочно], что развязать невозможно. Поэтому совершенномудрый постоянно умело спасает людей и не покидает их. Он всегда умеет спасать существа, поэтому он не покидает их. Это называет глубокой мудростью. Таким образом, добродетель является учителем недобрых, а недобрые - её опорой. Если [недобрые] не ценят своего учителя и добродетель не любит свою опору, то они, хотя и [считают себя] разумными, погружены в слепоту. Вот что наиболее важно и глубоко.

     Проникновение в дао тяжело и дано сие не каждому. Тот, кто отважился на трудный путь и дошёл - умелый человек. Не тот умелый, что каменные топоры мастерил, а потом стал разумным, не тот, о котором говорят: "Умеет жить мерзавец". А тот, кто с собой в ладу и с несовершенным миром вокруг него. Это и есть важнейшая трудность дао-пути - быть самим собой, не вызывая при том у людей ненависти и других привычных гражданских чувств. "Это называется глубокой мудростью". В этом и заключено настоящее умение. Такие люди редки, а может быть, и нет, просто живут не высовываясь, отдавая свое умение другим, поэтому неизвестны.
     Зачем совершенномудрому лишние заботы? Зачем ему "спасать существа"? А зачем мы воспитываем детей? Росли бы - как получится, ан нет. Сколько сил, заботы, любви отдаем мы нашим маленьким - тревога и беспокойство в процессе и нередко разочарование в результате ожидают нас. Так же совершенномудрый "спасает людей и не покидает их". Различие заключается в том, что мудрец спокоен и бесстрастен, а главное - ничего не ждет от людей, детей своих. (Воспитывающие детишек, как правило, ожидают от воспитуемых некоторой отдачи в перспективе, что, несомненно, заблуждение). Возможность, она же способность и необходимость помогать, имеет самосмысл, поскольку является естественной, дао предусмотренной, "вот что наиболее важно и глубоко". Неплохо, когда детишки уважают своих родителей, а люди - своих учителей. Если этого не происходит, родители страдают, а мудрец нет - страдают ученики. Спасает совершенномудрый заблудших, как правило, личным примером. Разочарованным и обескураженным жизнью есть на кого взглянуть, есть, у кого поучиться. Всегда существует возможность сравнить жизнь мудреца и существование глупца. Поэтому и сказано: "добродетель является учителем недобрых, а недобрые - её опорой".
     Что касается перечисленных умений: шагать, говорить, завязывать и так далее - существующих, но не видимых, то здесь можно сказать, что настоящее мастерство выглядит столь естественно, что окружающими не только не воспринимается, но и не замечается вовсе.

     28. Кто, зная свою храбрость, сохраняет скромность, тот, [подобно] горному ручью, становится [главным] в стране. Кто стал главным в стране, тот не покидает состояние дэ и возвращается к состоянию младенца. Кто, зная праздничное, сохраняет для себя будничное, тот становится примером для всех. Кто стал примером для всех, тот не отрывается от постоянного дэ и возвращается к изначальному. Кто, зная свою славу, сохраняет для себя безвестность, тот становится главным в стране. Кто стал главным в стране, тот достигает совершенства в постоянном дэ и возвращается к естественности. Когда естественность распадается, она превращается в средство, при помощи которого совершенномудрый становится вождем и великий порядок не разрушается.

     Люди, даже мудрецы, иногда не чуждаются иллюзий. В этой главе говорится, можно сказать, о мечте и о пути к управлению миром. Отнесемся к этим словам как к пророчеству - не сейчас, когда-нибудь мудрые будут править миром именно потому, что "естественность распадается". И только совершенномудрый, "зная свою храбрость", находиться в состоянии "младенца", "зная праздничное", "не отрываясь от постоянного дэ", и, наконец, "становится главным в стране". Только ему под силу, став вождем, достигнуть "совершенства в постоянном дэ" и сохранить "великий порядок".

    29. Если кто-нибудь пытается овладеть страной, то, вижу я, он не достигнет своей цели. Страна подобна таинственному сосуду, к которому нельзя прикоснуться. Если кто-нибудь тронет [его], то потерпит неудачу. Если кто-нибудь схватит [его], то его потеряет.
     Поэтому одни существа идут, другие - следуют за ними; одни расцветают, другие высыхают; одни укрепляются, другие слабеют; одни создаются, другие разрушаются. Поэтому совершенномудрый отказывается от излишеств, устраняет роскошь и расточительность.

     Вот так и живем: одни ведут, другие за ними следуют, одни расцветают, другие разрушаются, что вполне нормально. Считается нормальным пытаться овладеть и страной, и дао, да и самим собой с помощью силы. Попытки изнасиловать самих себя заканчиваются, как правило, безрезультатно. Со страной силовым образом также неоднократно экспериментировали, и также без толку. По многим причинам: потому что и страна, и дао, и мы сами, действительно, смахиваем на "таинственный сосуд", неизвестной формы и подозрительного содержимого. А также, потому что сила, как и все остальное в сём мире, непостоянна, иссякает со временем. Да и не одна сила движет миром, и не одни деньги, и не только власть. Поэтому поаккуратней следует быть с "таинственными сосудами". И неважно, где сей сосуд обнаружится. И кто грубо "тронет" или "схватит" его, непременно "потеряет" и "потерпит неудачу".
     Насилием не достигнуть желаемого, достойного и достаточно постоянного. Это касается и страны, и любой ситуации, и главного - собственного совершенства. Гармония, она же совершенство, достигается не самоизнасилованием и не потаканием себе глупому, а следованием дэ.

     30. Кто служит главе народа посредством дао, не покоряет другие страны при помощи войск, ибо это может обратиться против него. Где побывали войска, там растут терновник и колючки. После больших войн наступают голодные годы.
     Искусный [полководец] побеждает и на этом останавливается, и он не осмеливается осуществлять насилие. Он побеждает и себя не прославляет. Он побеждает и не нападает. Он побеждает и не гордится. Он побеждает, потому, что к этому его вынуждают. Он побеждает, но он не воинствен.
     Когда существо, полное сил, становится старым, то это называется [отсутствием] дао. Кто не соблюдает дао, погибает раньше времени.

     Война как способ насилия или самоутверждения - преступна. Нынче не многие решатся оспаривать этот тезис. Сейчас война, по большей части, воспринимается не как доблесть, а как необходимость. И это правильно. Но раньше воевали и от избытка - "когда существо, полное сил". Хорошего война существу не приносила, и становилось существо "старым". Война не путь дао, поэтому "кто не соблюдает дао, погибает раньше времени". Заметим, что, еще совсем недавно человечество, в подавляющем большинстве своём, относилось к войне как к естественному процессу, (понятно, не читали должным образом "Дао дэ цзин"). Сейчас большинство мнение изменило и даже осознало, что не все имеющиеся в арсенале военные средства можно использовать. Атомную бомбу еще можно держать в кармане, можно даже показать, а вот бросить уже нельзя. Сей факт есть маленький симптом, подтверждающий существование дао-пути, отклонение от которого неминуемо приведет к смерти.

     31. Хорошее войско - средство, [порождающее] несчастье, его ненавидят все существа. Поэтому человек, следующий дао, его не употребляет. Благородный [правитель] во время мира предпочитает быть уступчивым [в отношении соседних стран] и лишь на войне применяет насилие. Войско - орудие несчастья, поэтому благородный [правитель] не стремится использовать его, он применяет его, только когда его к этому вынуждают. Главное состоит в том, чтобы соблюдать спокойствие, а в случае победы себя не прославлять. Прославлять себя победой - это значит радоваться убийству людей. Тот, кто радуется убийству людей, не может завоевать сочувствия в стране. Благополучие создается уважением, а несчастье происходит от насилия.
     Слева строятся военачальники флангов, справа стоит полководец. Говорят, что их нужно встречать похоронной процессией. Если убивают многих людей, то об этом нужно горько плакать. Победу следует отмечать похоронной процессией.

     Особенных замечаний данной главе не требуется, отметим одно: "хорошее войско - средство". Именно средство, не цель или что-то другое, а только необходимое средство. Встречать это средство действительно следует похоронной процессией. И не важно победой или поражением сопровождаются его действия. Все равно применение сего средства влечет за собой смерть и разрушение. Но и войско состоит из людей, и дабы эти составляющие хорошо убивали и разрушали, требуется считать их героями, и не важно в победе или поражении. В этом и заключается весь идиотизм войны.

     32. Дао вечно и безымянно. Хотя оно ничтожно, но никто в мире не может его подчинить себе. Если знать и государи могут его соблюдать, то все существа сами становятся спокойными. Тогда небо и земля сольются в гармонии, наступит счастье и благополучие, а народ без приказаний успокоится.
    При установлении порядка появились имена. Поскольку возникли имена, нужно знать предел [их употребления]. Знание предела позволяет избавиться от опасности.
     Когда дао находится в мире, [всё сущее вливается в него], подобно тому, как горные ручьи текут к рекам и морям.

     Малую вещь, маленького человека унижают, не давая имени, разве что кличку. К малому любят применять силу, это легко, поэтому приятно. С дао этот номер не пройдет. Люди любят применять силу и к имеющему имя и тем более к неимеющему. Им, в общем, известно, что насилие - это нехорошо, не рекомендуется, но иногда очень хочется, чтобы почувствовать свою значимость. К дао применить насилие невозможно, и поскольку дао существует в каждой вещи и явлении, от насилия лучшее совсем отказаться. Если мы предпочтем недеяние, невмешательство в процесс перемен, каждый на своем месте, "наступят счастье и благополучие". А самые деятельные у нас, как известно, "знать и государи", им и следует успокоиться, "а народ без приказаний успокоится".
     "Когда дао находится в мире", когда граждане и не граждане, и все остальные будут не действовать в одном направлении, "как горные ручьи текут к рекам и морям", возникнет понимание возможного и невозможного в действии и не действии. "Нужно знать предел" всем и каждому, и личный и общечеловеческий. "Знание предела позволяет избавиться от опасности".
     Относительно появившихся имён. Есть одно обстоятельство, а именно терминологическое изобилие, заплеснувшее человеческие взаимоотношения. Проще говоря - общение. Люди, говорящие даже на одном языке, не всегда понимают собеседника по причине великого множества слов-терминов, которые, зачастую сами нуждаются в пояснениях. Любая намеченная беседа может не состояться не по причине различных мнений сторон по предмету, а в результате элементарного непонимания терминологических значений. Такое уже было, во времена библейские при строительстве башни Вавилонской. Люди, специализирующиеся в различных ремеслах и науках, перестали понимать сотоварищей, поскольку один говорил: "Кольцо", другой: "Обруч", третий: "Обод" и так далее. Потому и сказано: "При установление порядка появились имена". Следует также помнить о необходимости "знать предел" в употреблении имен. Библейская история о Вавилонской башне повторяется.

     33. Знающий людей благоразумен. Знающий себя просвещен. Побеждающий людей силен. Побеждающий самого себя могуществен. Знающий достаток богат. Кто действует с упорством, обладает волей. Кто не теряет свою природу, долговечен. Кто умер, но не забыт, тот бессмертен.

     Долгая жизнь, а еще лучше бессмертие - кто бы что ни говорил, вещи притягательные и желанные. Именно это и должно быть результатом применения воли, как способности к средоточению, концентрации, поиску цели. А цели зачастую у нас иллюзорны. Например, богатство. Нищета, разумеется, унизительна, но сказано ясно: "знающий достаток богат". Так нет, мало, требуют и алчут большего, как всегда путая цель и средство. Достаток, то есть достаточно для жизни, долговечности, для сохранения своей природы. Достаток - средство, но не цель. Средство для познания себя и владения собой, победы над собой. Благоразумных и побеждающих людей множество. Могущественных, побеждающих самих себя, мало. Овладение собой и есть сохранение природы своей. Это также есть путь к долговечности, путь дао. Осиливший этот путем забыт не будет и по смерти своей.
     А любопытно, кто "не забыт"? Список будет недлинен, но содержателен. Не забыты философы, мыслители, художники, писатели, композиторы и так далее, то есть народ всё больше творческий. Потому что мы до сих пор пользуемся результатами их деяний. Мелькают в списке и полководцы, политики, императоры и прочие историчные фигуры, но это пока. По прошествии лет так пятидесяти, а возможно и меньше, вторая часть нашего списка заметно сократится. История стирает в памяти своей все непродуктивное, не следующее дао. К тому же большая часть властьпридержащих, угодили в список по случаю, оказавшись при жизни рядом с великими творцами.

     34. Великое дао растекается повсюду. Оно может находиться и справа и слева. Благодаря ему всё сущее рождается и не прекращает [своего роста]. Оно совершает подвиги, но славы себе не желает. С любовью воспитывая все существа, оно не считает себя их властелином. Оно никогда не имеет собственных желаний, поэтому его можно назвать ничтожным. Всё сущее возвращается к нему, но оно не рассматривает себя их властелином. Его можно назвать великим. Оно становится великим, потому что никогда не считает себя таковым.

     Хочешь быть "великим"? Правда, хочешь? Это просто - следуй дао, и больше ничего не требуется. Это означает: во-первых, не считай себя "великим". Во-вторых, не имей собственных желаний, не желай быть "великим". В-третьих, будь "повсюду": "и справа и слева", как дао, не считай себя ни центром, ни верхушкой мира, а частью его, гражданином мира. И последнее, совершая нечто, обязательно с любовью, не считай потом, что тебе обязаны и не владей созданным. Разумеется, человек, и человечество в целом ведут себя абсолютно противоположным образом, да еще и на жизнь жалуются, на несовершенство мира. Вначале следует стать "великим", совершенным, а мир, то есть дао, в долгу не останется.
     Отсутствие желаний в цивильном обществе считается свойством ничтожного человека. Но "великим" может быть лишь человек, как раз, не имеющий желаний, свойственных обществу, и "собственных желаний". Он действует или не действует, согласно желаниям дао, желаниям дэ. Так это и не желание как таковые, а следование естественности.

      35. К тому, кто представляет собой великий образ [дао], приходит весь народ. Люди приходят, и он им не причиняет вреда. Он приносит им мир, спокойствие, музыку и пищу. Даже путешественник у него останавливается.
     Когда дао выходит изо рта, оно пресное, безвкусное. Оно незримо, и его нельзя услышать. В действии оно неисчерпаемо.

     Слово, речь как способ выражения, существующего в нас, бедны и примитивны. Трудно говорить о сладком или соленом, о цвете или звуке, если собеседник ни солёного, ни сладкого отродясь не пробовал, да еще по несчастью слеп или глух. Примерно так мы и рассуждаем о дао. Поэтому при выходе "изо рта, оно пресное, безвкусное". Потому совершенномудрый, "кто представляет собой великий образ", исключительно личным примером, своею жизнью "приносит ... мир, спокойствие, музыку и пищу". Самое приятное и трогательное приношение, разумеется - пища, корм насущный. И никаких сомнений или иронии здесь нет - на полном серьёзе приносит, но об этом в другой книжке написано, про Иисуса из Назарета. Отметим другое: совершенномудрый "не причиняет вредa" - очень важное замечание. Первый и главный этический принцип от Гиппократа до наших дней: "Не навреди" должен быть распространен повсеместно, а не ограничиваться рамками медицины.
     Народ тянется к знаниям, ищет гуру для себя - и "приходят", и находят. Спрос, как известно, рождает предложение. Истиной торгуют на каждом углу и оптом, и в розницу. Не будет большим преувеличением утверждение, что самый насыщенный рынок - в сфере услуг духовных. Выбрать пастыря непросто. Любой выбор - дело трудное, но присмотритесь к проповедникам. Главный критерий - ни что говорят и обещают, а что они с того имеют и как сами живут.

     36. Чтобы нечто сжать, необходимо прежде расширить его. Чтобы нечто ослабить, нужно прежде укрепить его. Чтобы нечто уничтожить, необходимо прежде дать ему расцвести. Чтобы нечто у кого-то отнять, нужно прежде дать ему. Это называется глубокой истиной. Мягкое и слабое побеждает твёрдое и сильное. Как рыба не может покинуть глубину, так и государство не должно выставлять напоказ людям свои совершенные методы [управления].

    Как уже неоднократно упоминалось, единственное постоянное в сём мире есть перемены, с этим миром происходящие. Следование за переменами есть следование дао. Если у вещи или явления нет свойств, как у дао, с ними ничего сделать нельзя. Поскольку мир и его составляющие пластичны, потому как следуют дао, воспитатель-деятель также должен быть гибок в действиях своих. Воздействовать на любое существо или явление, или ситуацию следующих дао, можно лишь следуя дао. Поэтому "мягкое и слабое побеждает твёрдое и сильное". Поскольку первое следует дао, а второе - нет. "Твёрдое и сильное" в данном случае - догматичное, завершённое и меняться не преобразуясь, а лишь разрушаясь.
     Последнее замечание этой главы о совершенных методах управления и архаично, и идеально. Государство и тогда и ныне не выставляет своих совершенных методов управления напоказ, поскольку таковых не имеет. Когда и государство будет мягким и слабым, и управляемый народ будет мягким и слабым - конценцесу быть.

     37. Дао постоянно осуществляет недеяние, однако нет ничего такого, что бы оно не делало. Если знать и государи будут его соблюдать, то все существа будут изменяться сами собой. Если те, которые изменяются, захотят действовать, то я буду подавлять их при помощи простого бытия, не обладающего именем. Не обладающее именем - простое бытие - для себя ничего не желает. Отсутствие желания приносит покой, и тогда порядок в стране сам собой установится.

     Самое большое бедствие для народа есть желания властьпридержащих. Желаний этих великое множество, но самое неприятное и опасное - желание блага для народа. Это стремление подталкивает руководство страны к деятельности, и не только подталкивает, но и совсем не дает покоя, прежде всего народу. Под бременем деятельного руководства трудно "изменяться", "чтобы порядок в стране сам собой установился". Народу, естественно, бардак надоедает и он, народ, подавляет руководящих и деятельных "при помощи простого бытия" и лишь иногда революционный путем. Когда совсем достанут. Как правило, народ живет сам по себе, посредством "простого бытия", не очень интересуясь руководством. И это правильно. Народ без сомнения ближе к дао, нежели его властители. Последние меняются и не всегда по своей воле, а народ остается.

     38. Человек с высшим дэ не стремится делать добрые дела, поэтому он добродетелен; человек с низшим дэ не оставляет [намерения] совершать добрые дела, поэтому он не добродетелен; человек с высшим дэ бездеятелен и осуществляет недеяние; человек с низшим дэ деятелен, и его действия нарочиты; обладающий высшим человеколюбием действует, осуществляя недеяние; человек высшей справедливости деятелен, и его действия нарочиты; человек, во всем соблюдающий ритуал, действует, [надеясь на взаимность]. Если он не встречает взаимности, то он прибегает к наказаниям. Вот почему дэ появляется только после утраты дао; человеколюбие - после утраты дэ; справедливость - после утраты человеколюбия; ритуал - после утраты справедливости. Ритуал - это верный признак отсутствия доверия и преданности. [В ритуале] - начало смуты.
     Внешний вид - это цветок дао, начало невежества. Поэтому [великий человек] берет существенное и оставляет ничтожное. Он берет плод и отбрасывает его цветок. Он предпочитает первое и отказывается от второго.

    Хороший человек, слегка знающий по большей части форму, а не суть, то есть цветок дао, а не сущность, пытается помочь дао творить добро. Он, слегка знающий, действует частенько нарочито, мол, какой я хороший, имеет вид благообразный, приторно вежлив, приятный во всех отношениях. Поскольку он видит лишь форму дао, так и действует по форме, не понимая и не касаясь сути. Ничего хорошего, ни ему, приятному, ни другим, деяния его не приносят.
     Действительно знающий человек, наоборот, "берет плод и отбрасывает цветок". Действует по сути, а не по форме, что означает не только отсутствие нарочитости, но и предпочтение недеяния. Поскольку дао и без него все, что следует выполнить. Но человек есть человек и дано ему не просто следовать дао, как всё и вся, но также иметь собственное дао, то есть дэ.      "Вот почему дэ появляется только после утраты дао". Человек - единственное существо, имеющее возможность дао не следовать. В том его, человека, главная особенность и отличие от всех иных живущих. И человек, к сожалению, активно этой возможностью пользуется.
     Ничего страшного в наличии дэ у человека нет, разве только возможность утратить дэ, воздвигнув на его месте человеколюбие, справедливость и прочее, прочее, прочее... Возникновение человеколюбия уже цветочки: если дэ - личное следование дао, человеколюбие - изображение следования, создания вида: "Люблю людей. Очень люблю людей". Человечество, как известно, любить легче, нежели конкретного человека.
     "Я ж люблю тебя!" - произносит любящий дрожащими губами с надрывом и на полном серьёзе считает объект любви себе обязанным за свои чувства. Не находя взаимности наказывает объект. По справедливости: не понял - научим, не можешь - заставим. Разве не справедливо? Мы любим, а он (она, оно, они) не понимает? Поэтому кнутом, голодом, да мало ли способов любовного принуждения существует, поучим, не грех, любя же, по справедливости.
     Ритуал - пустоцвет, плодов не будет. Но он, пожалуй, лучше, нежели человеколюбие и справедливость. Ритуал - чистая форма, полное отсутствие сути. Полнота, законченность формы - завершение всего, разворот к началу, к истоку, революционная ситуация, "начало смуты".

     39. Вот те, которые с древних времен находятся в единстве. Благодаря единству небо чистым, земля - незыблемой, дух - чутким, долина - цветущей и начали рождаться все существа. Благодаря единству знать и государи становятся образцом в мире. Вот что создает единство.
     Если небо не чисто, оно разрушается; если земля зыбка, она раскалывается; если дух не чуток, он исчезает; если долины не цветут, они превращаются в пустыню; если вещи не рождаются, они исчезают; если знать и государи не являются примером благородства, они будут свергнуты.
     Незнатные являются основой для знатных, а низкое - основанием для высокого. Поэтому знать и государи называют себя "одинокими", "сирыми", "несчастливыми". Это происходит оттого, что они не рассматривают незнатных как свою основу. Это ложный путь. Если разобрать колесницу, от нее ничего не останется. Нельзя считать себя "драгоценным", как яшма, а нужно быть простым, как камень.

     "Если разобрать колесницу", она перестанет быть колесницей. Устройство этого транспортного средства несравнимо проще, нежели многие иные вопросы бытия, кои мы пытаемся рассмотреть. Но даже это двухколесное перестает быть самим собой при нарушении его целостности и структуры. Что говорить об остальном. Единство подразумевает соответствие сути предмета его предназначению, то есть форма должна соответствовать функции. Дао ничего не являет просто так: все существующее занимает свое место, играет свою роль. Поэтому, если нечто (любое явленное дао) не следует дао, нарушает собственное дэ, оно "разрушается.., раскалывается.., исчезает...". Вещь едина не только в самой себе, но и в следовании дао. Если властьимущий не следует дао, его свергают. Человек, конечно, занимает особое место в мире, какое не скажем, но особенное. Но все равно является частью целого - единого мира, следующего дао. Когда он забывает, что сам есть часть мира, он нарушает единение с дао и в конченом счете с самим собой. "Это ложный путь". Сколько не прикидывайся "сирым" и тому подобным, нарушая дао, яшмой не станешь. Необходимо подчеркнуть: единство - важнейшее понятие, которое зачастую при восприятии мира, идеи, вещи ускользает от нас. Мы так привыкли. Чтобы проанализировать нечто, требуется это нечто разложить на составляющие, разобрать. К сожалению, подобный метод познания, иногда необходимый, скрывает от нас целостность исследуемых вещей и явлений. Возможно, мы так устроены, но вероятнее просто привыкли, нас так научили - видим деревья, не замечая леса.
     Кстати, "благодаря единству … начали рождаться все существа", все они "вышли" из дао. И люди, вначале организации человеческого сообщества, становились знатью и государями только потому, что следовали дао. Ну, а когда потомкам этих людей надоело следовать дао, они стали называть себя "сирыми", придумали ритуалы и написали законы.

     40. Превращение в противоположное есть действие дао, слабость есть свойство дао. В мире все вещи рождаются в бытии, а бытие рождается в небытии.

     "Все вещи рождаются в бытии". Это понятно: не может ни стол, ни слон, ни тем более человек явиться просто так, ниоткуда - что-то всему предшествует. Что-то предшествует и тому, что предшествует предшествующему. Каждое предшествующее что-то составляет. У каждого предшествующего, вероятно, свои собственные особенные составляющие. У бытия, рождающего вещи, свойства уже есть, а вот у небытия, явившего бытие, свойств ещё никаких нет. В этом их противоположность. Важно отметить, что дао не заставляет небытие порождать бытие. Просто если появляется в дао небытие, свойств не имеющее, возникает и бытие, в противоположность небытию, но уже с некоторыми свойствами и качествами. В общем, никакого насилия, таков принцип дао - принцип слабости. Если есть что-то, то должно быть другое, противоположное. Термин "противоположное" означает в данном случае лишь другое и не более того - не такое, как первое и всё. Никаких иных отношений и взаимодействий в данном случае не предполагается. В этом и заключается действие дао - создание разностей.

     41. Человек высшей учёности, узнав о дао, стремится к его осуществлению. Человек средней учёности, узнав о дао, то соблюдает его, то его нарушает. Человек низшей учёности, узнав о дао, подвергает его насмешке. Если оно не подверглось бы насмешке, не являлось бы дао. Поэтому существует поговорка: кто узнаёт дао, похож на тёмного; кто проникает в дао, похож на отступающего; кто на высоте дао, похож на заблуждающегося; человек высшей добродетели похож на простого; великий просвещённый похож на презираемого; безграничная добродетель похожа на её недостаток; распространение добродетели похоже на её расхищение; истинная правда похожа на её отсутствие.
    Великий квадрат не имеет углов; большой сосуд долго изготовляется; сильный звук нельзя услышать; великий образ не имеет формы.
     Дао скрыто [от нас] и не имеет имени. Но только оно способно помочь [всем существам] и привести их к совершенству.

     Мы, человеки, по сути своей имеем возможность, желание и пытаемся всё понять, всё обозначить и назвать. Но мы разные, и это также свойство наше неотъемлемое. Потому однозначное мнение по предмету любому мы иметь не можем. Каждый принимает из многообразия мира лишь то, что соответствует его личным способностям и пристрастиям. Все другое зачастую игнорируется как несущественное или несуществующее. А поскольку вся история развития цивилизации утверждает необходимость узкой специализации, обобщением накопленной информации и опыта заниматься просто неприлично. Не может один человек, по определению демократического сообщества, знать основы, истины для всех вещей и явлений. Потому и подвергается насмешке, это в лучшем случае, гражданин мира, вещающий о дао как основе всего и вся. Разумеется, сам предмет исследования, дао, также высмеивается. А могут и наказать как "тёмного", "отступающего" от истины, "заблуждающегося", слишком "простого", что подозрительно, и потому "презираемого", как не соответствующего стандарту.
     Доверить определение истины коллективу также невозможно. И потому, что коллектив следует как-то сформировать, и потому, что интелектуалы-философы в принципе не склонны к принятию решений и согласию, и потому, что есть вещи, определить которые способен кто-то один - у коллективного творчества задачи иные. Всё великое создавалось одним человеком, так было и так будет. И лишь когда имя утрачивается, авторство принимает на себя народ.
     "Великий образ не имеет формы", то есть дао невозможно представить в сознании нашем, потому и возникает иллюзия, что его, дао, как будто и нет вовсе. Типичное людское заблуждение.

     42. Дао рождает одно, одно рождает два, два рождает три, а три рождают все существа. Все существа носят в себе инь и ян, наполнены ци и образуют гармонию.
     Люди не любят [имена] "одинокий", "сирый", "несчастливый". Между тем гуны и ваны этими [именами] называют себя. Поэтому вещи возвышаются, когда их принижают, и принижаются, когда их возвышают.
     Чему учат люди, тому обучаю и я: сильные и жестокие не умирают своей смертью. Этим я руководствуюсь в своём обучении.

     Несомненно, важнейшая глава. Представлена гипотеза явления Вселенной. "Дао рождает одно", то есть бытие. Существование абсолютно недифференцированного "нечто". "Одно рождает два", то есть "одно", приобретает в самом себе двойственность. Бытие дифференцируется, в нём возникают противоположности. Символически обозначаемые как "0" и "1", или как "+" и "-", или "инь и ян". Можно сказать, рождается двоичная система счисления. А поскольку противоположности, раз явившись, должны взаимодействовать, то и говориться: "два рождает три". "Три" и есть взаимодействие двух в одном. Можно сказать, "два" - поляризация бытия, а "три" - процесс, принцип взаимоотношений, на котором и будет строиться существование всего. Всё это, "все существа", имеющие в себе "инь и ян", принцип полярности, двоичность, "наполнены ци и образуют гармонию".
     Можно, интерпретировать сказанное несколько иначе, что, впрочем, не изменит принципиально сути явления. "Одно" в этом случае можно представить, как небытие, из дао явленное. "Два" как бытие. Небытие не имеет свойств, а бытие уже имеет свойства - противоположности. Об этом говорилось в главе 40. "Три", естественно, - взаимодействие противоположностей.
     "Наполнены ци" означает: состоят из ци, образуются из ци, формируются из ци и так далее. А ци появляется, возникает из "трех", из взаимодействия противоположностей.
     Что означает ци? То, что составляет бытие и нас, в нём присутствующих. Именно составляет, потому что ци - соотношение, взаимодействие разностей. Эти разности мы сейчас называем так: материя, энергия, пространство, информация и время. Эти сущности, категории-качества-свойства ци не имеют ясных и однозначных определений. Это слова-символы, обозначающие разности, существующие, но трудно определяемые. Мы поговорим о них подробнее позднее, сейчас лишь отметим: эти разные вещи именно составляют все природные реальности, но не как сумма, а как отношение и взаимодействие. (Термин сумма предполагает тождественность, некоторую однородность членов, сумму составляющих). Кроме того, в каждом свойстве ци: материи, пространстве, информации, времени, энергии - есть свои полярности, своё взаимодействие разностей. Принцип двоичности, явленный из одного, как два и далее - это взаимодействие, перемены, как три - сохраняется в каждой составляющей ци и потому в любой вещи, явлении и ситуации. В древности глубокой люди обозначили пять составляющих мира в других символических терминах: дерево, земля, огонь, металл, вода. Составили алгоритм взаимоотношений этих значений, не определяя их сущности, по одной простой причине - это практически невозможно. По крайней мере, сложно.
     Важно следующее: принцип перемен есть неотъемлемое свойство всего сущего, каждого элемента бытия, каждой ситуации. Вещь, явление, развиваясь и совершенствуясь, непременно достигают вершины, пика, предела возможного развития и затем устремляются к противоположному, разрушаются, деградируют и так далее. Всё и всегда находится в постоянном движении, остановка есть смерть. Люди, вещи, события обязательно изменяются либо к "лучшему", либо к "худшему". Эти перемены не всегда нам заметны, но всегда имеют место. В каждом и во всем заложена двойственность, и люди эту неоднородность, переменчивость ситуации непременно ощущают. Поэтому, возвысившись, и принижают себя, формально, разумеется. Но это не спасает их от гибели. Поэтому и сказано: сильные мира сего не любят уничижительных обозначений, но себя называют "одинокий", "сирый", "несчастливый". Однако это философическое лицемерие не спасает их, достигших вершины в жизненном развитии, от смерти - "сильные и жестокие не умирают своей смертью". Автор "Дао дэ цзин", определяя принцип двоичности сущего, подчеркивает его универсальность на примере социальном. А социум как природное явление и всё, что с ним связано, несомненно, является если не вершиной, то пока последним эволюционным изобретением.

     43. В Поднебесной самые слабые побеждают самых сильных. Небытие возникает везде и всюду. Вот почему я знаю пользу от недеяния. В Поднебесной нет ничего, что можно было бы сравнивать с учением, не прибегающим к словам, и пользой от недеяния.

     Победа слабых над сильными есть естественный путь, закономерность существования живого. Вновьприбывшие в сей мир, новорожденные, разумеется, слабее уже живущих, но за ними будущее - это несомненно, и в конечном счете они побеждают. Становятся сильными, а затем проигрывают новым прибывающим. Принцип смены поколений всеобъемлющ. И новым, слабым в начале приходится действовать как бы из небытия. Само бытие также возникает из небытия. А, возникнув, должно действовать, то есть меняться - это свойство бытия неотъемлемо. И человек действует, меняется: если плавно, следуя переменам, не действуя, (против естественных перемен), всё будет благополучно. Именно недеяние есть лучший способ существования и сохранения себя от соблазна стать сильным, достичь некой вершины, за которой последует неминуемое падение и гибель.

     44. Что ближе - слава или жизнь? Что дороже - жизнь или богатство? Что тяжелее пережить - приобретение или потерю? Кто много сберегает, тот понесёт большие потери. Кто много накапливает, тот потерпит большие убытки. Кто знает меру, у того не будет неудачи. Кто знает предел, тот не будет подвергаться опасности. Он может стать долговечным.

     Имеющие много в случае потери и теряют многое. Это понятно. Убытков не избежать, поскольку будущее нам неведомо, невозможно всё предусмотреть. А переменчивый мир запросто и в любую минуту может подкинуть сюрприз, которого не ждёшь. Вообще, приобретать тяжелее, нежели терять. Сколько сил, упорства, здоровья, времени, жизни, в конце концов, тратят люди на приобретение! А теряют без всяких усилий, так что же тяжелее? И еще заметьте, главное нам дают просто так, как должное: здоровье, родителей, талант и саму жизнь. Поэтому знание меры, предела в приобретении, да и в остальном - единственная возможность стать долговечным.

     45. Великое совершенство похоже на несовершенное, но его действие [не может быть] нарушено; великая полнота похожа на пустоту, но ее действие неисчерпаемо. Великая прямота похожа на кривизну; великое остроумие похоже на глупость; великий оратор похож на заику.
     Ходьба побеждает холод, покой побеждает жару. Спокойствие создает порядок в мире.

     Противоположности движут миром. Только потому, что они, противоположности существуют, нечто происходит. Одно противоположное не существует без другого. Они взаимовлияют, взаимоотносятся, взаимовоздествуют и так далее. Степень различий между ними варьируется. Крайности неудобны, воспринимаются трудно, похожи на свою противоположность, и потому их взаимодействие сильней.
     Главный пример взаимодействия противоположностей, именно в крайнем своём проявлении, и есть сам человек. Последнее, лучшее творение божественной эволюции сильно смахивает на "несовершенное". И происходит это по причине несуразной деятельности в попытках заполнить собой всё, что возможно и невозможно. Следует помнить, "спокойствие создаёт порядок в мире" и в самом человеке.
     Именно человек является средоточением всевозможных крайностей - противоположностей, этого мира, оттого чувствует себя не лучшим образом и понимает происходящее с трудом.

     46. Когда в стране существует дао, лошади унавоживают землю; когда в стране отсутствует дао, боевые кони пасутся в окрестностях. Нет большего несчастья, чем незнание границы своей страсти, и нет большей опасности, чем стремление к приобретению [богатств]. Поэтому, кто умеет удовлетворяться, всегда доволен [своей жизнью].

     Умение удовлетворяться и знание границ страстей - условия счастья. Мы говорили, каждый несет в себе весь мир, "помнит" об этом и поэтому знает все. Он имеет внутри себя больше, нежели может пощупать и увидеть вокруг себя. Человеческие возможности безграничны. Он самое свободное существо и знает это. Он может удовлетворить свои возможности, используя лишь свободу внутри себя, в самом себе, где действительно никаких пределов в совершенствовании нет. Страсти и желания наши сами по себе ничего худого не несут, если вектор страсти, по большей части направлен внутрь себя, а не во вне. Принципы, явленные из дао, существуют вне зависимости от нас. Если человек им не следует, "боевые кони пасутся в окрестностях". А недовольные жизнью, не угомонившие свои страсти, - в "большой опасности". Поскольку пределы нам не ведомы в принципе, и воспринимаем мы себя и мир окружающий в значительной степени иллюзорно, да ещё под влиянием авторитета старших, проявлять страсти свои и желания надобно аккуратно.

     47. Не выходя со двора, можно познать мир. Не выглядывая из окна, можно видеть естественное дао. Чем дальше идешь, тем меньше познаешь. Поэтому совершенномудрый не ходит, но познает [все]. Не видя [вещей], он проникает в их [сущность]. Не действуя, он добивается успеха.

     Ни в микроскоп, ни в телескоп дао не увидишь, об этом мы уже говорили. Оно невидимо, но вездесуще. Если сумеешь разглядеть его внутри себя, а по-другому и невозможно, ходить куда-либо не понадобиться. Плутание по миру - попытка познания последнего. Он, мир, конечно, тоже следует дао, но наши возможности восприятия внешнего меньше возможностей самопознания. Каждый из нас в становлении своем прошёл тот же путь, что и мир вокруг нас, поэтому совершенномудрый "не ходит, но познает, не видя, он проникает", "не действуя, он добивается успеха" в самосовершенствовании, которое и приносит покой. Важно знать принцип миропостроения. Объём знаний, количество информации, эрудиция существенны, но не принципиальны. Поэтому человек, знающий главное, основу, принцип, "не выходя со двора", познаёт мир. А чем дальше идешь, чем больше накапливаешь информации, трудней распознать суть вещей и явлений. Это как раз ситуация, когда за деревьями не видно леса. Знающий принцип не суетится, не действует вне принципа и непременно "добивается успеха".

     48. Кто учится, с каждым днем увеличивает [свои знания]. Кто служит дао, изо дня в день уменьшает [свои желания]. В непрерывном уменьшении [человек] доходит до недеяния. Нет ничего такого, что бы не делало недеяние. Поэтому овладение Поднебесной всегда осуществляется посредством недеяния. Кто действует, не в состоянии овладеть Поднебесной.

     Больше знаешь - меньше желаешь. Желая малого, мало и работаешь на удовлетворение желаний. Не желаешь вовсе - занимаешься недеянием, приобретаешь покой. Поднебесная меняется, следуя дао, и ты тоже. Следуя в одном направлении с Поднебесной, не имеешь противоречий с ней. Отсутствие противоречий с внешним и будет покоем и владением Поднебесной. Но начинать надо с достижения покоя внутри, многих знаний и умаления желаний. Начинаешь с себя и продолжаешь в себе. Многознание, как известно, ни есть мудрость. Учиться означает понимать, а не накапливать знания. Понимающий есть умный, то есть знающий, возможно, немного, но главное. Ум светит, эрудиция лишь блестит.
     Действие, вообще деятельность предполагает наличие некого плана, а поскольку будущность нам неизвестна, да и планы деятелей часто не совпадают с действительностью, "овладеть Поднебесной" возможно лишь недеянием.

     49. Совершенномудрый не имеет постоянного сердца. Его сердце состоит из сердец народа. Добрым я делаю добро и недобрым также делаю добро. Таким образом и воспитывается добродетель. Искренним я верен и неискренним также верен. Таким образом и воспитывается искренность.
     Совершенномудрый живет в мире спокойно и в своем сердце собирает мнения народа. Он смотрит на народ, как на своих детей.

     Мудрец смотрит на собратьев, как на детишек. Мы об этом говорили. Он пример для них, а личный пример - лучшее поучение и рекомендация к действию. Поэтому мудрец добра не жалеет, у него, собственно, и нет более ничего. Верен всем, никому не отказывает, ибо все они - дети его. Познавший смысл бытия, который есть покой и сама жизнь, и живет спокойно. Постоянство - иллюзия, мир переменчив. Доброе сегодня может оказаться злом завтра и наоборот. Поэтому "совершенномудрый не имеет постоянного сердца", то есть однозначной и абсолютной меры добра. И это не смирение и приспособленчество, это следование естественному течению событий-перемен.

     50. [Существа] рождаются и умирают. Из десяти человек три [идут] к жизни, три - к смерти. Из каждых десяти еще имеются три человека, которые умирают от своих деяний. Почему это так? Это происходит оттого, что у них слишком сильно стремление к жизни.
     Я слышал, что, кто умеет овладевать жизнью, идя по земле, не боится носорога и тигра, вступая в борьбу, не боится вооруженных солдат. Носорогу некуда вонзить в него свой рог, тигру негде наложить на него свои когти, а солдатам некуда поразить его мечом. В чем причина? Это происходит оттого, что для него не существует смерти.

     Вонзают в тело и поражают тело. Овладевший жизнью, тело, разумеется, имеет, но не имеет страха, страха потерять жизнь. Жизнь - дар. Дар - вещь бесплатная, созданная не нами, и нам не принадлежит. Дали - взяли. Неизбежно. Следует ли бояться неизбежного? Смерть - лишь переход, быстрый или медленный. Мучительно ожидание, если боишься. Если суетишься и пытаешься продлить прозябание в страхе деяниями различными. Забавно, не правда ли? Попытка сохранить тобой не созданное обречена. Страх - награда за эти бессмысленные труды. Собственно жизнь и есть умирание. Как мы неоднократно отмечали, мир существует благодаря противоположностям. Жизнь и смерть - противоположности. Значит, пренебрежение жизнью - продлевает жизнь, ожидание смерти - приближает ее. Смерть для совершенномудрого - лишь переход из одного в другое - из бытия в небытие. Точно так же, превращается и всё остальное. Смерть для совершенномудрого не катастрофа, поскольку собственное "я" не является для него абсолютной ценностью, но лишь частью единого мира.

     51. Дао рождает [вещи], дэ вскармливает [их]. Вещи оформляются, формы завершаются. Поэтому нет вещи, которая не почитала бы дао и не ценила бы дэ. Дао почитаемо, дэ ценимо, потому что они не отдают приказаний, а следуют естественности. Дао рождает [вещи], дэ вскармливает [их], взращивает их, воспитывает их, совершенствует их, делает их зрелыми, ухаживает за ними, поддерживает их. Создавать и не присваивать, творить и не хвалиться, являясь старшим, не повелевать - вот что называется глубочайшим дэ.

     Человек - преобразователь мира, но, преобразуя, человек совершает две ошибки, которые и являются причиной его дискомфорта, не сказать бы страдания. Первое - он командует, приказывает, насильничает над миром и над самим собой. Второе - он присваивает и бахвалится сделанным. Компания дао - дэ тоже творят, и пока, к счастью, человек конкурировать с ними не может. Но эта компания не повелевает и себя не хвалит, поэтому и достигает успеха. Командовать можно научатся только подчиняясь. Человеку следует вначале привыкнуть подчиняться собственному дэ и дао, а потом можно попробовать и миром править. Тогда и он будет и почитаться, как дао, и цениться, как дэ. "Являться старшим" среди живущих, "не повелевать", не помыкать всем и вся - это и "называется глубочайшим дэ". Дао и дэ почитаемы и ценимы, потому что все существующее преобразуется соответственно им, и лишь человек пытается действовать самостоятельно, а напрасно.

     52. В Поднебесной имеется начало, и оно - мать Поднебесной. Когда будет постигнута мать, то можно узнать и её детей. Когда уже известны её дети, то снова нужно помнить о их матери. В таком случае до конца жизни [у человека] не будет опасности. Если [человек] оставляет свои желания и освобождается от страстей, то до конца жизни не будет у него усталости. Если же он распускает свои страсти и поглощён своими делами, то не будет спасения [от бед].
     Видение мельчайшего называется зоркостью. Сохранение слабости называется могуществом. Следовать сиянию [дао], постигать его глубочайший смысл, не навлекать [на людей] несчастья - это и есть соблюдение постоянства.

     Понимание мира приходит через понимание самих себя. Очень удобно, согласитесь: и объект познания - человек как модель мира - всегда под рукой, и метод познания, и путь познания - всё рядом. Другое дело, что познать мир и самого себя можно, лишь существуя согласно законам-принципам мира. Мы, детишки природные, "задуманы", а также "исполнены" по тем же правилам, что и "мать Поднебесной", существуем по одним законам-принципам. И если будем знать и понимать правила общего существования, а главное следовать им, "не будет … усталости".
     Естественно, познание следует вести, наблюдая за мамашей-природой, чем собственно человек и занимается. Кроме того, следует внимательно присматриваться и наблюдать за самим собой, сравнивая происходящее вовне, с осуществляющимся внутри нас. Поскольку мы с природой функционируем по одной схеме, единому правилу. Эти наблюдения и приведут нас к знанию, которое и называется "зоркостью". Следование правилам - "могуществом". Следование и понимание - "постоянством". Когда поймем-познанем и следовать будем, "можно узнать и её детей". Это о нас с вами сказано. Проще говоря, познав общий, вселенский принцип, мы легко разберёмся с собственным "я". Собственно, этим принципам и посвящена исследуемая нами работа.

     53. Если бы я владел знанием, то шёл бы по большой дороге. Единственная вещь, которой я боюсь, - это узкие тропинки. Большая дорога совершенно ровна, но народ любит тропинки.
     Если дворец роскошен, то поля покрыты сорняками и хлебохранилища совершенно пусты. [Знать] одевается в роскошные ткани, носит острые мечи, не удовлетворяется [обычной] пищей и накапливает излишние богатства. Всё это называется разбоем и бахвальством. Оно является нарушением дао.

     Как мы не раз говорили, человеку многое дано, в том числе и путь дао. Человек, возомнивший о себе слишком много, существует согласно поговорке: "Не учите меня жить, помогите материально". Берет и берет, чем больше, как ему представляется, тем лучше. А то, что имеет бесплатно как дар, не использует, не ходит большой дорогой. Поглощение всего и вся и "называется разбоем и бахвальством". Следование дао и есть "большая дорога". Как известно, всё большое видится исключительно на расстоянии, распознается не сразу и не без усилий. Оттого народ и предпочитает "узкие тропинки". Опасения, которые высказывает автор "Дао дэ цзин", "я боюсь", - это ни страх, ни трусость, а, вероятно, сожаление о человеческих предпочтениях. Впрочем, автор и сам человек, возможно, и ему было не чуждо некоторое легкомыслие, с кем не бывает. Чтобы знать этот мир, нужно в нём пожить.

     54. Кто умеет крепко стоять, того нельзя опрокинуть. Кто умеет опереться, того нельзя свалить. Сыновья и внуки вечно сохраняют память о нём.
     Кто совершенствует [дао] внутри себя, у того добродетель становится искренней. Кто совершенствует [дао] в семье, у того добродетель становиться обильной. Кто совершенствует [дао] в деревне, у того добродетель становится обширной. Кто совершенствует [дао] в царстве, у того добродетель становится богатой. Кто совершенствует [дао] в Поднебесной, у того добродетель становится всеобщей.
     По себе можно познать других; по одной семье можно познать остальные; по одной деревне можно познать остальные; по одному царству можно познать другие; по одной стране можно познать всю Поднебесную. Каким образом я узнаю, что Поднебесная такова? Поступая так.

     Следование дао - знание его, крепкая опора для человека. Чтобы ни произошло с тобой, знание самого себя, это и есть умение "крепко стоять", "опереться", позволит принять правильное решение, именно для тебя. Как ни многочисленны и подробны рекомендации по жизни, поучения, правила, советы, поговорки каждый для себя всегда решает сам. Знающий дао не совершит ошибку. Знание дао и есть умение "стоять". Падают в этой жизни все, жизнь такая. Но тот, кто умеет "стоять", всегда поднимается.
     "По себе можно познать других", как верно сказано! Повторимся, не грех, в каждом - есть всё. Мы, произошедшие от одной клеточки, имеем в себе неизмеримую информацию и знание. Мы храним в памяти нашей всё. Кто умеет пользоваться хранилищем, тот "по себе", как по трафарету, может познать других. И, до кучи, все остальное - семьи, деревни, царства - всё! Принцип, как мы многократно говорили, функционирования всего и вся един.
     Следующий дао, крепко стоящий, совершенствующий себя, познающий себя, может "познать всю Поднебесную". Именно "поступая так".

     55. Кто содержит в себе совершенное дэ, тот похож на новорожденного. Ядовитые насекомые и змеи его не ужалят, свирепые звери его не схватят, хищные птицы его не заклюют. Кости у него мягкие, мышцы слабые, но он держит [дао] крепко. Не зная союза двух полов, он обладает животворящей способностью. Он очень чуток. Он кричит весь день, и его голос не изменяется. Он совершенно гармоничен.
     Знание гармонии называется постоянством. Знание постоянства называется мудростью. Обогащение жизни называется счастьем. Стремление управлять чувствами называется упорством. Существо, полное сил, стареет - это называется нарушением дао. Кто дао не соблюдает, тот погибает раньше времени.

     Речь идёт о гармонии, прежде всего в человеке. А что есть гармония? Равновесие разностей между крайностями. А разности мира мы определили следующим образом: материя, энергия, информация, время, пространство. В древности вещи эти называли как: дерево, земля, металл, вода, огонь. Они составляют всё и вся. Они присутствуют в любой системе, и живой, и неживой. Вместе, в целом они называются - "ци". Каждая из составляющих ци проявляется в человеке совершенно определённым образом. Мы ещё поговорим об этом. А сейчас важно понять: гармоничное взаимодействие этих свойств-качеств бытия и есть принцип дао, а для человека индивидуальное дэ, которому он непременно должен следовать. Понимание этого принципа и "называется постоянством". Следование этому закону и "называется мудростью". У нас зачастую так случается, что люди знают, как надо поступать или жить, но по различным причинам плюют на это знание и действуют совершенно иначе, а напрасно. Но когда они всё же обогащают жизнь свою простым, известным и гармоничным, получают искомое "счастье". Когда действуют в должном направлении, с упорством овладевают чувствами, научаются управлять собой, то "счастье" является постоянным качеством жизни. А если дао им не указ, - "раньше времени" происходят обязательные события.
     И ещё, ценным в мире становится только гармоничное, другое и не выживает. Поэтому владеющий гармонией способен сотворить что пожелает, "он обладает животворящей способностью", то есть в помощниках, вдохновителях внешних не нуждается. Он делает нечто, потому что способен и потому что не может не делать. Как ребёнок, "новорожденный", который всегда талантлив, (просто гениален, по мнению родителей, разумеется). Куда деваются удивительные творческие способности чада? Организуются воспитанием и образованием до неузнаваемости, вернее до их полного отсутствия. А как всё хорошо начинается. Но социальный мир требует унификации, догматизирует личность, уничтожает природную, врождённую гибкость и мысли, и тела. Лишение же человека одного из его абсолютных свойств - творческой способности с успехом убивает и прочие.
     "Совершенное дэ" как раз и предполагает кейфовое состояние, сравнимое с ощущениями новорожденного, который отличается полной самодостаточностью. Следование принципу "обволакивает" владеющего дэ, как новорожденного, мягкими костями и слабыми мышцами. Этим "несовершенным" опорно-двигательным аппаратом "новорожденный" "держит [дао] крепко". Он знает гармонию, "очень чуток", то есть при малейших переменах он скоренько перестраивается необходимым образом. Маленькие наши, действительно, несравнимо гармоничнее нас, выросших и уже воспитанных, более способны к переменам. Но если человек взрослый умудряется сохранить гармонию, подаренную ему при явлении в мир, содержит в себе "совершенное дэ", то ни зверушки, ни людишки опасности для него не представляют.

     56. Тот, кто знает, не говорит. Тот, кто говорит, не знает. То, что оставляет свои желания, отказывается от страстей, притупляет свою проницательность, освобождает себя от хаотичности, умеряет свой блеск, уподобляет себя пылинке, представляет собой глубочайшее. Его нельзя приблизить для того, чтобы с ним сродниться; его нельзя приблизить для того, чтобы им пренебрегать; его нельзя приблизить для того, чтобы им воспользоваться; его нельзя приблизить для того, чтобы его возвысить; его нельзя приблизить для того, чтобы его унизить. Вот почему оно уважаемо в Поднебесной.

     Если вы, пишущие, знаете, к чему тогда болтаете? Если не знаете, зачем мы вас читаем? Справедливое замечание. Существует один нюанс: автор исследуемой нами работы пишет, не дабы создать нечто, но потому, что иначе не может. Говоряще-пищущих много. Условно их можно разделить на две категории: одни, меньшинство, делают по указанной выше причине, другие, коих много больше, творчествуют, дабы явить громаду личности своей, блеснуть исключительностью, неповторимостью, проницательностью собственной, поэтому городят а бы что, лишь бы выпендриться. Загляните в историю человеческой мысли, много ли имен навсегда внесены в нее? Список будет краток, как и сама мысль.
     Настоящий творец не может не писать потому, что это и есть его предназначение, следование дао, собственному дэ. Доказательством этой мысли, является то, что мы сейчас, по прошествии тысячелетий, читаем и пытаемся понять смысл сказанного. Автор "Дао дэ цзин" в который раз предупреждает нас: то, что "представляет собой глубочайшее", ни желаниям нашим, ни манипуляциям всевозможным не поддастся.

     57. Страна управляется справедливостью, война ведется хитростью. Поднебесную получают во владение посредством недеяния. Откуда я знаю это? Вот откуда: когда в стране много запретительных законов, народ становится бедным. Когда у народа много острого оружия, в стране увеличиваются смуты. Когда много искусных мастеров, умножаются редкие предметы. Когда растут законы и приказы, увеличивается число воров и разбойников.
     Поэтому совершенномудрый говорит: "Если я не действую, народ будет находиться в самоизменении; если я спокоен, народ сам будет исправляться. Если я пассивен, народ сам становится богатым; если я не имею страстей, народ становится простодушным".

     "Народ... в самоизменении", хороший такой народ, без иронии, самоизменяется, если ему не мешают. Если никто не берет на себя ответственность за судьбу его. Интересно, кто-нибудь, когда-нибудь отвечал по своим обязательствам перед подданными? Скорее всего, нет, но таковы правила. Претендент иль уже имущий власть, бия себя в грудину, речёт о распрекрасной жизни, и путь ему известен. А спроси его, как в романе: "Вы когда умрете?", разобидится непременно, это в лучшем случае. Народ внимает, ибо ему также не ведомо будущее, но есть надежда, неистребимая, кто-то знает, его будущее, и позаботится о нём, маленьком. Дети неразумные, что власть имущие, что дающие её, иначе не скажешь. В семьях своих, с детьми, женами не разобраться. В себе умненьком порядка не навести, так может, следует поступать как совершенномудрый? Не действуй, живи спокойно, без страстей, пассивно присутствуй, и народ самоизменится, исправится и обогатится.
     Действовать, не зная будущего - хитрить, иначе воевать. Можно сказать, что обещающий процветание объявляет войну собственному народу.
     Старая история: народ сам по себе, власть сама по себе. Правда, последняя думает, что это не так.

     58. Когда правительство спокойно, народ становится простодушным. Когда правительство деятельно, народ становится несчастным. О несчастье! Оно является опорой счастья. О счастье! В нем заключено несчастье. Кто знает их границы? Они не имеют постоянства. Справедливость снова превращается в хитрость, добро - в зло. Человек уже давно находится в заблуждении. Поэтому совершенномудрый справедлив и не отнимает ничего у другого. Он бескорыстен и не вредит другим. Он правдив и не делает ничего плохого. Он светел, но не желает блестеть.

     Светлая голова - совершенномудрый ничего не делает, ибо понимает. По-сократовски это звучит так: "знаю, что ничего не знаю". Такое понимание сущего и есть отсутствие главного заблуждения. Все бы так, нет, перехитрить надеются, самоё себя. Забавно другое: что такое плохо, что несчастье - это еще могут определить, сформулировать, а что есть счастье? Вспомните себя, спросите себя, при каких обстоятельствах испытали вы состояние, к коему применимо слово счастье? Вспомнили? Вы удивлены? Совсем не то, к чему вы стремились, чего ожидали, не правда ли? Зыбкое, непостоянное, неожиданное, но прекрасное, а главное от нас почти независимое, от деятельности нашей суетной. Посему бытуйте, как в поговорке: "Не бери в голову дурного (заблуждения), а в руки тяжелого (дела неправедные)", и просветлеет головушка ваша, если счастьем блеснуть не пожелаете.
     "Человек уже давно находится в заблуждении". Очень давно, с тех мифических пор, когда вкусил плода с дерева познания добра и зла. Помыслил, что сущее, явленное природой, эволюцией или Господом, может быть злом или благом, относительно самого человека, разумеется. Это и есть главное человеческое заблуждение. В силу некоторых человеческих качеств мы можем, но не обязаны и не должны давать оценку, формулировать отношение к вещам-явлениям, как к правильным или не таковым, хорошим или плохим. Всё ещё может перемениться. Прежде всего, мы сами, что и наблюдается регулярно.

     59. Управляя людьми и служа небу, лучше всего соблюдать воздержание. Воздержание должно стать главной заботой. Оно называется совершенствованием дэ. Совершенствование дэ - всепобеждающее. Всепобеждающее обладает неисчерпаемой силой. Неисчерпаемая сила дает возможность овладеть страной.
     Начало, при помощи которого управляется страна, долговечно и называется глубоким и прочным, вечно существующим дао.

     Управление желаниями и недеяние есть воздержание. Устранение от суеты и владение собой есть следование, "совершенствование дэ", или самосовершенствование согласно дао, которое есть "начало", да и продолжение всего. Что может быть сильней верного пути? Разве что смерть, но это не цель, просто она есть.

     60. Управление большим царством напоминает приготовление блюда из мелких рыб. Если Поднебесной управляют, следуя дао, то злые духи [умерших] не будут действовать. Но злые духи не только не будут действовать, они также не смогут вредить людям. Не только они не смогут вредить людям, но и совершенномудрые не смогут вредить людям. Поскольку и те и другие не смогут вредить людям, их дэ соединятся друг с другом.

     Сготовить корм из мелкой рыбы - дело хлопотное, суетное: каждую рыбешку и почистить, и подсолить следует, да ровненько обжарить. Спокойствия и аккуратности такая работа требует, иначе одна рыбёшка подгорит, да не соленой окажется, другая наоборот. Так и в царстве-государстве: всем сёстрам по серьгам, иначе слез-обид не оберешься. Сия аналогия понятна, а вот как с мудрейшими быть? Доселе считалось, что никого лучше для граждан, чем совершенномудрые и нет вовсе. Оказывается и они "вредить людям" могут. Разумеется, могут, они все могут. Согласитесь, живет человечество спокойно, представляя, что плоская земля-кормилица на трех китах покоится. И вдруг мудрец сообщает ему: "А земля то, братец, круглая". Это как обухом по голове, и без того слабенькой. Это точно сбесишься. На землю гражданину, в общем, наплевать, а вот мудрейший рядом живет, и не плохо, уже непорядок, и самое главное думает по-другому, очень неприятно, тем более что прав он, мудрейший. Разве это не вред? Очень неполезно узнать, что дурак ты. Знание - сила, думаете? Ой, не всегда. Истина хороша, когда она истинна, что редкость, а когда так себе? Никакого блага своему владельцу полуправда не приносит. Второй свежести, как вы помните, не бывает, так и часть правды есть ложь. Носитель псевдоистины опасней полного невежды, поскольку претендует, как знающий, на руководство. И очень заблуждается. Эти заблуждения и есть "злые духи": предрассудки, ритуалы, обычаи - все привнесенное в человека воспитывающими его. Мы рассуждали на эту тему. Явившийся в мир несет в себе простую и ясную программу развития и существования, или то, что иногда называют нравственным законом. Но для адаптации вновь прибывшего существа в несовершенный мир необходимо воспитать его. Иными словами, добавить к простой и ясной программе, массу "вирусов", говоря медико-компьютерным языком, которые "помогут" выжить носителю нравственного закона. Естественно, закон деформируется, частенько до неузнаваемости. Подрастающие, имея в себе ещё узнаваемые нравственные представления, никак не приемлют поведенческие выкрутасы поучающих, спорят, бунтуют, но потихоньку привыкают. В дальнейшем, приноровив себя и совесть свою (нравственный закон, собственное дэ) к социальной действительности, также вступают в конфликт с подрастающими. Отметим, дэ, совесть и нравственный закон понятия тождественные. Так вот, если Поднебесная управляется, следуя дао, следуя общему нравственному закону, "злые духи", иначе говоря антисовесть и тому подобное, не найдут себе применения, нет им места. Когда Поднебесная управляется, следуя дао, дэ граждан и детей растет и развивается, следуя дао, дэ совершенномудрых, само собой, следует дао. Все следует дао, "их дэ соединяется друг с другом", осуществляя гармонию. Что-то еще нужно?

     61. Великое царство - это низовье реки, узел Поднебесной, самка Поднебесной. Самка всегда невозмутимостью одолевает самца, а по своей невозмутимости [она] стоит ниже [самца]. Поэтому великое царство располагает к себе маленькое тем, что ставит себя ниже последнего, а маленькое царство завоевывает симпатию великого царства тем, что стоит ниже последнего. Поэтому располагают к себе либо тем, что ставят себя ниже, либо тем, что сами по себе ниже. Пусть великое царство будет желать не больше того, чтобы все одинаково были накормлены, а малое царство пусть будет желать не больше того, чтобы служить людям. Тогда оба получают то, чего они желают. Великому полагается быть внизу.

     Мы не равны от рождения. Этот факт необходимо принять как данность. Но поскольку маленькие не желают быть меньшими, предлагается некая демократическая иллюзия для сглаживания острых углов в отношениях разнокалиберных сущностей: людей, государств, народов. Великий человек дает миру несравнимо больше, иносказательно "родит", как самка, нежели меньшие его сородичи. Чтобы не раздражать последних, следует представиться скромным, маленьким, равным. И это не обман, нет. Легче выглядеть слабым, спокойно творить, не растрачивая силы на поддержание собственного величества, без понтов, пижонства и другой клоунады. Больше и лучше сделаешь, когда не имеешь злопыхателей. "Тогда оба получают то, чего они желают", меньшие - равенство, большие - безмятежное творчество или просто спокойную жизнь.

     62. Дао - глубокая [основа] всех вещей. Оно сокровище добрых и защита не добрых людей. Красивые слова можно произносить публично, доброе поведение можно распространять на людей. Но зачем же покидать недобрых людей? В таком случае для чего же выдвигают государя и назначают ему трех советников?
     Государь и советники хотя и имеют драгоценные камни и могут ездить на колесницах, но лучше будет им спокойно следовать дао.
     Почему в древности ценили дао? В то время люди не стремились к приобретению богатств и преступления прощались. Поэтому [дао] в Поднебесной ценилось дорого.

     "Для чего же выдвигают государя"? К вам вопрос, государи. Напоминаем, для соблюдения гуманизма, как в отношении добрых, так и не очень добрых, для всех. А вы как думали? Чтобы на мерсах гонять? Валяйте, нам без разницы, "обычай деспот для людей", но за гуманизмом, во имя него катайтесь, не иначе. Это и есть путь дао. Не жестокость, а прощение - метод. Не судите, самих не посадят.

     63. Нужно осуществлять недеяние, соблюдать спокойствие и вкушать безвкусное. Великое состоит из малого, а многое - из немногого. На ненависть нужно отвечать добром.
     Преодоление трудного начинается с лёгкого, осуществление великого начинается с малого, ибо в мире трудное образуется из лёгкого, а великое - из малого. Поэтому совершенномудрый начинает не с великого, тем самым он совершает великое. Кто много обещает, тот не заслуживает доверия. Где много лёгких дел, там много и трудных. Поэтому совершенномудрый относится к делу, как к трудному, поэтому он не испытывает трудности.

     На ненависть отвечать добром непросто, непривычно, но необходимо. Почему дао - защита недобрых? Почему совершенномудрый и к хорошим относится по-доброму и к негодяям? Да иначе нельзя, подлец ко всем без разбору относится подло, потому, как иначе не может. Невозможно быть слегка негодяем иль отчасти мерзавцем. Посему совершенномудрый камня за пазухой ни на кого не держит, со всеми ровен. Подлец все равно посчитает его негодяем, в силу подлости своей, но мудрый себя бережет, свое дэ охраняет. Культивирование внутри себя любой пакостной мысли-чувства тебя самого и угробит, разрушив дэ, нравственный закон, совесть. Не радуйся, на возмездие глядя. Судьба, дао, закон сами накажут своих нарушителей, так устроен мир. Научись терпимо воспринимать неправедных, это малое дело, а потом валяй, возлюби человечество, это больше дело. Но начинай с конкретного маленького, с соседа, тещи, первого мужа своей третьей жены. Это и есть вкушение безвкусного, быта повседневного, мелочей жизненных, которые любого задолбать могут. Нельзя быть мудрым, радея о благе всеобщем, и сетовать при том на плохую погоду, отсутствие лампочки в подъезде и глупое начальство.

     64. То, что спокойно, легко сохранить. То, что ещё не показало признаков, легко направить. То, что слабо, легко разделить. То, что мелко, легко рассеять. Действие надо начинать с того, чего ещё нет. Наведение порядка надо начинать тогда, когда ещё нет смуты. Ибо большое дерево вырастает из маленького, девятиэтажная башня начинает строиться из горстки земли, путешествие в тысячу ли начинается с одного шага.
     Кто действует - потерпит неудачу. Кто чем-либо владеет - потеряет. Вот почему совершенномудрый бездеятелен, и он не терпит неудачи. Он ничего не имеет и поэтому ничего не теряет. Те, кто, совершая дела, спешат достигнуть успеха, потерпят неудачу. Кто осторожно заканчивает своё дело, подобно тому как он его начал, у того всегда будет благополучие. Поэтому совершенномудрый не имеет страсти, не ценит труднодобываемые предметы, учится у тех, кто не имеет знаний, и идёт по тому пути, по которому прошли другие. Он следует естественности вещей и не осмеливается [самовольно] действовать.

     Как можно "учится у тех, кто не имеет знаний"? А что? Разве у детишек неразумных нечему поучиться? Устами младенца глаголит истина, как вы помните. Именно истина, а не знания - вот чему поучиться можно. И что, собственно, мы знаем? Отнюдь не риторический вопрос. Знаем много, очень много, почти все, за исключением малого. Мы не знаем главного. Мы не знаем: что такое бог или Бог, как вам будет угодно, что есть время, энергия, пространство, материя, в конце концов, то есть, не знаем начала и составляющих сущего. Пустячок, но неприятно, потому что все остальные наши знания без главных понятий становятся ничем. Если вы дочитали до сего момента, энциклопедические формулировки этих понятий вас не устроят. Поэтому "действие надо начинать с того, чего еще нет". Познание начинают с главных определений, любой разговор требует однозначного понимания употребляемых терминов, иначе наблюдаем беседу слепого с глухим. Танцуют от печки, философствуют от фундаментальных понятий, это и есть один шаг, с которого начинается "путешествие в тысячу ли". Потому совершенномудрый предпочитает недеяние и неимение и учится у не имеющих знаний, поскольку последние, по невежеству своему, следуют дао, "естественности вещей", как дети малые, и мешать им в этом не надо.

     65. В древности те, кто следовал дао, не просвещали народ, а делали его невежественным. Трудно управлять народом, когда у него много знаний. Поэтому управление страной при помощи знаний приносит стране несчастье, а без их помощи приводит страну к счастью. Кто знает эти две вещи, тот становится примером для других. Знание этого примера есть глубочайшее дэ. Глубочайшее дэ, оно и глубоко и далеко. Оно противоположно всем существам, но приводит их полному соответствию [с ним].

     Изобилие "знаний", по большей части иллюзий, при отсутствии основополагающих понятий, и для народа, и для власти - очень неудобное состояние. Все имеют мнения, суждения, но это еще полбеды. Хуже то, что люди стараются воплотить свои заблуждения в жизнь. Оглянитесь вокруг и вы увидите, к чему это приводит. "Глубочайшее дэ" "противоположно всем существам" имеет мало общего с людскими представлениями. Посему, если ему не мешать своими мнениями и пседопознаниями, оно "приводит их к полному соответствию" с самим собой. Нас всех с нами самими. Надобно признать, демократия - необходимое зло. Лучшее из худшего, и нет ничего более приличного. Поголовное право на мнение, суждение и высказывание абсолютно лишило это право всяческого смысла. Люди лопочут разное-любое, лишь бы сказать, позабыв, что речь существует не только для демонстрации мнений, а более всего для поиска истины.

     66. Реки и моря потому могут властвовать над равнинами, что они способны стекать вниз. Поэтому они властвуют над равнинами.
     Когда [совершенномудрый] желает возвыситься над народом, он должен ставить себя ниже других. Когда он желает быть впереди людей, он должен ставить себя позади других. Поэтому хотя он и стоит над народом, но народу он не в тягость; хотя он находится впереди, народ ему не вредит. Поэтому люди с радостью его выдвигают и от него не отворачиваются. Он не борется, благодаря чему он в мире непобедим.

     Может показаться странным желание совершенномудрого возвыситься и быть впереди, но лишь на первый взгляд. Мудрец, как вы помните, помогает всем, никому не отказывает, со всеми ровен. Он поучает не болтовней и экскурсами в историю, не ужасающими прогнозами, а личным бытием, жизнью своей. И в этом отличие его от иных властителей. Кроме того, существующая необходимость, именно необходимость справедливого руководства обязывает его взвалить на себя управление ситуацией. Но мы, товарищи, на него горбатить не будем, мудрецу властные привилегии ни к чему. Он для себя сам высшая ценность, с нами бороться не будет, он уже с собой навоевался, мудрецом сделался, и нам остается только радоваться.

     67. Все говорят о том, что моё дао велико и не уменьшается. Если бы оно уменьшилось, то после долгого времени оно стало бы маленьким. Не уменьшается потому, что оно является великим.
     Я имею три сокровища, которыми дорожу: первое - это человеколюбие, второе - бережливость, а третье состоит в том, что я не смею быть впереди других. Я человеколюбив, поэтому могу стать храбрым. Я бережлив, поэтому могу быть щедрым. Я не смею быть впереди других, поэтому могу стать умным вождём.
     Кто храбр без человеколюбия, щедр без бережливости, находясь впереди, отталкивает тех, кто находится позади, - тот погибает. Кто ведёт войну человеколюбиво, побеждает, и возведённая им оборона неприступна. Небо его спасает, человеколюбие его охраняет.

     Как упоминалось, дао бесконечно, ни конца не имеет, ни начала. Бесконечное не измеришь и маленьким не сделаешь. О месте совершенномудрого среди людей говорили, а вот человеколюбие и бережливость почтим вниманием. Наверняка, бережливость не следует воспринимать, как скупердяйство, сберегать необходимо самого себя, сущность свою, здоровье, собственное дэ. Что можешь сделать ты, немощный, больной, убогий другим, да и самому себе? Да ничего путного не сделаешь, если сам нуждаешься в заботе - ты помеха и обуза, берегите себя. Самосбережение - средство и возможность помочь нуждающимся, да и самому себе. Это и есть человеколюбие. И еще, сделать что-либо в сей жизни требует немалой смелости, особенно когда ты следуешь дао и наверняка идешь против большинства. Трусость жестока, человеколюбие милосердно. Дао - "является великим", не в первый раз мы читаем это, в общем, эмоциональное наблюдение или, по крайней мере, воспринимаем его как трепетное преклонение автора пред почитаемым им дао. Но на самом деле эмоции автора, хотя и понятны, никакого отношения к исследуемому величию не имеют. Принципы дао, если им следовать, никогда и никому не приносят никаких неприятностей, потому что не имеют внутренних противоречий. Имеют противоположности, разности, которые взаимодействуют, но не воюют между собой, не борются. Ни одна из разностей никогда не побеждает других. В дао нет ни победителей, ни побеждённых, нет того, что мы обычно называем злом. Нет в принципе.

     68. Умный полководец не бывает воинствен. Умелый воин не бывает гневен. Умеющий побеждать врага на нападает. Умеющий управлять людьми, не ставит себя в низкое положение. Это я называю дэ, избегающее борьбы. Эта сила в управлении людьми. Это значит следовать природе и древнему началу [дао].

     Перво-наперво бороться можно только с собой. Борьба - спор, в котором, как известно, виноват тот, кто умнее. С умным человеком разговаривают, но не спорят. Неумных убеждают личным примером, просто разговоры не помогут. Это и есть "дэ, избегающее борьбы". И еще, применить свое умение пытается человек, еще не достигший истинного мастерства, в любом деле так. Настоящий мастер делает что-либо по необходимости, иногда по просьбе, но никоим образом не для демонстрации своего мастерства. "Умный полководец, умелый воин, умеющий побеждать, управлять" - избегает борьбы.

     69. Великое искусство гласит: я не смею первым начинать, я должен ожидать. Я не смею наступать хотя бы на вершок вперёд, а отступаю на аршин назад. Это называется действием посредством недеяния, ударом без усилия. В этом случае не будет врага и я могу обходиться без солдат. Нет беды тяжелее, чем недооценивать противника. Недооценка противника повредит моему сокровенному средству [дао]. В результате сражений те, кто скорбит, одерживают победу.

     Кто хоты бы слегка жил знает - недооценка людей и ситуаций имеет очень неприятные последствия, даже в пустяках. Отметим, не следствия ошибки, как правило, вызывают дискомфорт в человеке и даже не сама недооценка чего-либо, а осознание переоценки себя. Жил-был умным и вдруг оказался дураком. Впрочем, не вдруг оказался - всегда был, осознал неожиданно, очень неприятно. А ведь говорили, не действуй, на рожон не лезь, береги себя, так нет. Учитесь ребята на своих ошибках, может, поумнеете. Дураки никогда не учатся, тем более на чужих промахах. Отступление, "действие посредством недеяния" вынуждает противника недооценивать вас и переоценивать себя, что одно и тоже, и, разумеется, вляпаться в неприятность. Вообще, умный-совершенномудрый противников не ищет, поэтому "обходится без солдат" - себя он уже победил. Воевать с другими, значит утруждать себя. Зачем подобное мудрецу? Необходимость схватки не вызывает у него ажиотажа и прилива сил, лишь скорбь. Он спокоен, следует дао, поэтому победит. Он человеколюбив, как не скорбеть о разочарованиях и поражениях других. Вообще, оценка себя - главная наша проблема, самооценка в принципе никогда не бывает адекватной.

     70. Мои слова легко понять и легко осуществить. Но люди не могут понять и не могут осуществлять. В словах имеется начало, в делах имеется главное. Поскольку люди их не знают, то они не знают и меня. Когда меня мало знают, тогда я дорог. Поэтому совершенномудрый подобен тому, кто одевается в грубые ткани, а при себе держит яшму.

    Автор, как и положено совершенномудрому, личным примером подтверждает свои слова. Мы прочли большую часть. Кто прошёл до настоящей главы надеюсь, убедился, ничего несусветного для счастья-покоя нет в изложенных рекомендациях. Но, оглянувшись вокруг, читатель увидит не многих, следующих дао. Это происходит оттого, что люди выбирая учения, религии, правила жизни, ориентируются не на излагаемую суть, а на личность вещающего человека и то не всегда. Ищущие знания частенько выбирают себе гуру по положению, которое последний занимает или занимал в обществе людей. Мол, тот гуру, что надо, а тот - так себе. Самое простое и, следовательно, распространенное пристрастие при выборе духовного водителя определяется не сутью учения, а впечатлением, которое производит пророчествующий на слушателей. И здесь, чем путаней и туманней речи и мысли "пророка", тем лучше для слушателей. Больше надежды, что, может быть, в потаённом и сокрыта истина. А когда просто - неубедительно, тайны нет, неприятно чувствовать себя идиотом, просто, а сам не догадался. И еще, разумный поступок требует времени, эмоциональный нет. Подождать бы, подумать, потом выбирать, так нет, а вдруг не успею - останусь непосвященным.
     Совершенномудрый не нуждаясь в мишуре и блеске, жизнью своей излагает знания, и это главное его противоречие с миром суетящимся. Если человек не воздвигает себе постамент, в общем мнении он его и не достоин, и слушать, а тем более следовать за ним необязательно. Не может людское тщеславие осмыслить - как так, знает, а мавзолея себе не строит, понимает и молчит, может, но не делает. Так ему ребята, уже хорошо и спокойно, вот и все. Поэтому и не знаем мы об авторе "Дао дэ цзин" ничего, кроме того, что он был. И если оставил нам труд свой - есть. И возможность понять его у нас есть. Для того и написано.

     71. Кто, имея знания, делает вид, что не знает, тот выше всех. Кто, не имея знаний, делает вид, что знает, тот болен. Кто, будучи больным, считает себя больным, тот не является больным. Совершенномудрый не болен. Будучи больным, он считает себя больным, поэтому он не болен.

     Совершенномудрый знает много, очень много, но не всё и знает это. Поскольку всё знать невозможно, точнее не все возможно выразить в слове, мудрец, не выражает и не претендует на всезнание. Поэтому, он и "не болен". Как здоровье ребята? Помните, лучшее и главное - знание себя. Сколько у нас желающих высказаться как знающие? Мне не сосчитать и оттого грустно. Коллегам моим, эскулапам несчастным, работы хватит. А знать надо немного, желательно главное и всегда помнить - это не всё.

     72. Когда народ не боится могущественных, тогда приходит могущество. Не тесните его жилища, не презирайте его жизни. Кто не призирает [народа], тот не будет презрен [народом]. Поэтому совершенномудрый, зная себя, себя не выставляет. Он любит себя и себя не возвышает. Он отказывается от самолюбия и предпочитает невозвышение.

    Из таких категорий как любовь, ненависть и равнодушие, последнее - самое неприятное. Поэтому, если не могут заслужить любви, что трудно, добиваются ненависти, а затем презирают ненавидящих. А что еще остается делать тиранам, живущих на страхе подданных? Самим трепетать от страха. И правильно, тираны своей смертью не умирают. Познавших себя, отказавшихся от самолюбия мудрецов, мы видим древними стариками, тиранов очень редко. Вновь самооценка. Никогда не следует забывать, ваше истинное место в жизни определяют потомки.

     73. Кто храбр и воинствен - тот погибает, кто храбр и не воинствен - будет жить. Эти две вещи означают: одна - пользу, а другая - вред. Кто знает причины того, что небо ненавидит [воинственных]? Объяснить это трудно и совершенномудрому. Небесное дао не борется, но умеет побеждать. Оно не говорит, но умеет отвечать. Оно само приходит. Оно спокойно и умеет управлять [вещами]. Сеть природы редка, но ничего не пропускает.

     Последняя фраза означает, что в природе существуют законы, а вот разглядеть их и тем более объяснить не просто - редкая сеть невидима. Попытаться можно, большие сожаления посещают, когда и не пробовал, чем когда не получилось. Храбрость в нашей жизни необходимейшая вещь, имейте её, но не используйте. Любителю подраться непременно накостыляют. Вопрос о другом, "что небо ненавидит" и почему к одним судьба или рок более благосклонны, чем к другим? Вот, что "трудно" объяснить. Вероятно, дело в следующем. Любимцы судьбы далеко не всегда тихие и спокойные люди, нередко, как раз наоборот. Те, которым не везет, как правило, стараются судьбу не испытывать. Но первые действуют более эмоционально, можно сказать интуитивно, вторые пытаются просчитать ситуацию вперед. Но, будущность туманна, да и опыта, и знаний у расчётчиков маловато. А главное, точкой отсчета у них являются писанные и неписаные правила поведения в обществе, которые сами по себе не соответствуют законам природы, дао, их собственному дэ. Что удивляться, когда не везет. Нельзя играть в футбол по шахматным правилам. Любимцы фортуны живут, а бы как, на авось и правильно делают. Это поведение не очень нравится окружающим, но лучше соответствует дао, как более естественное. Лучше, но не достаточно полно, поэтому и любимчики судьбы нет, нет, но допрыгаются. Существует очень тонкая едва уловимая грань, полутень в решениях, как поступать в той или иной ситуации. Это ощущение верности пути невозможно разумно-логически определить. Это врожденное чувство меры, которое позволяет внешне легко, непосредственно находить выход из сложнейших ситуаций. Казалось бы, еще чуть и все, обратного пути не будет. Нет, владеющий чувством меры может в последнее мгновение, не сделать непоправимого шага. Это и есть следование дэ, дао, которое "не борется, но умеет побеждать". Научится этому, пожалуй, невозможно, дао "не говорит, но умеет отвечать". Уловить, почуять его намеки, дано не каждому. Ощущение меры очень редкая вещь. Поэтому и проживаем отпущенное нам время не полностью.

     74. Если народ не боится смерти, то зачем же угрожать ему смертью? Кто заставляет людей бояться смерти и считает это занятие увлекательным, того я захвачу и уничтожу. Кто осмеливается так действовать?
    Всегда существует носитель смерти, который убивает. А если кто его заменит - это значит заменит великого мастера. Кто, заменяя великого мастера, рубит [топором], повредит свою руку.

     Еще одно предложение отказаться от иллюзий и серьёзное предупреждение - не пользуйтесь не вам предназначенным, чужие функции опасная вещь. У человека цели, задачи, возможности иные, нежели он пытается исполнять. В сем мире всему свое место. Рыбки в аквариуме - украшают, но не охраняют жилища, это собачья работа. Не угрожайте, не убивайте, не пророчествуйте, подобные действия есть нарушение дэ. Великому мастеру дао, это не понравится. Собственно дао это безразлично, но таким образом, нарушается дао. Идти по жизни следует рядом или за великим мастером, но не обгонять его. Каждый получит ему причитающееся, что заработал. Нравственный закон существует внутри нас, отменить его невозможно. Этот закон многолик: и прокурор, и судья, и палач одновременно и лишь разум наш адвокат, если он есть.

     75. Народ голодает оттого, что власти берут слишком много налогов. Вот почему [народ] голодает. Трудно управлять народом оттого, что власти слишком деятельны. Вот почему трудно управлять. Народ презирает смерть оттого, что у него слишком сильно стремление к жизни. Вот почему призирают смерть. Тот, кто пренебрегает своей жизнью, тем самым ценит свою жизнь.

     Человек не умеет жить настоящим. Вся деятельность его проходит под лозунгом: "Во имя светлого будущего". Мы живем перспективой и это странно, ибо знаем, что смертны и не ведаем сущего пустяка - даты своей кончины. Иллюзии о благе в будущем и есть "стремление к жизни". Если бы мы понимали меру вещей, ценили имеемое сейчас, осознавали, что будущее ещё только будет, возможно, но необязательно и прекратили ежечасно соизмерять поступки свои с последствиями, настоящее существование не было бы пренебрегаемым. Вспомните, состояние счастья, покоя возникает, пусть мимолетно, когда мы перестаем воображать себя в перспективе, "в потом", каждый, несомненно, ощущал такое. Да и прошлое кажется нам тёмным лишь потому, что мы не помним его, не знаем. И оценку ему даём по количеству атрибутов цивилизации или их качеству и никак иначе. На полном серьёзе представляя, что субъект за рычагами экскаватора счастливей, нежели предок его с палкой-копалкой. Власть обирает народ, последний плюет на жизнь свою, вместе суетятся, откладывая самое ценное - жизнь, на потом. А что потом? Неведомое. Мы существуем для него. Вся наша жизнь, весь опыт существования в цивилизованном сообществе учит нас думать о будущем, причем зачастую, негативно. Надеемся мы, разумеется, на хорошее, но готовимся исключительно к худшему. И это у нас называется мудростью, прогнозированием, готовностью встретить чуму, войну, астероид, засуху, дефолт и другое мерзопакостное. Что ж, встречайте, непременно случится что-нибудь. Такое отношение и называется "стремление к жизни", будущей. Потому и "презирают смерть", не уважают её, не видят, оттого, что не живут днём сегодняшним.

     76. Человек при своём рождении нежен и слаб, а при наступлении смерти тверд и крепок. Все существа и растения при своём рождении нежные и слабые, а при гибели сухие и гнилые. Твёрдое и крепкое - это то, что погибает, а нежное и слабое - это то, что начинает жить. Поэтому могущественное войско не побеждает и крепкое дерево гибнет. Сильное и могущественное не имеет того преимущества, какое имеют нежное и слабое.

     Жизнь наша переменчива и конечна. Это тезис разночтений не вызовет. Поэтому и нам следует быть, как жизнь, переменчивыми, пластичными и в решениях и восприятии. Достигший могущества, вершины вынужден соответствовать положению, что ограничивает его выбор, а значит свободу. А это означает потерю гибкости, догматизацию, твёрдость, то есть, конец, или начало конца. Не надо стремиться к позе непререкаемого авторитета на постаменте, такая фигура статична, а жизнь требует движения, в тексте - нежности и слабости.

     77. Небесное дао напоминает натягивание лука. Когда понижается его верхняя часть, поднимается нижняя. Оно отнимает лишнее и отдаёт тому, кто в нём нуждается. Небесное дао отнимает у богатых и отдаёт бедным то, что у них отнято. Человеческое же дао - наоборот. Оно отнимает у бедных и отдаёт богатым то, что отнято. Кто может отдать другим всё лишнее? Это могут сделать только те, которые следуют дао. Поэтому совершенномудрый делает и не пользуется тем, что сделано, совершает подвиги и себя не прославляет. Он благороден потому, что у него нет страстей.

      "Человеческое дао", правила, законы, смысл существования весьма отличаются от "небесного дао". О законах и правилах люди имеют представления, а вот о смысле, пожалуй, нет. Многие, очень многие вообще никакого смысла в своем существовании не видят. Утешьтесь ребята, следуйте дао, не имейте страстей, не владейте лишним и смысл явится вам незамедлительно. Как при натягивании лука, владеешь, гордишься, блестишь - смысла не имеешь и наоборот. Разговор, можно сказать, об образе жизни - к чему стремишься, тем и являешься. Стремишься к богатству, возможно, достигнешь, но всю жизнь и будешь добром заниматься, жадность, скупость, как известно выходных не знает. Жаждешь истины, сколько угодно, но счёт в банке к истине не прилагается и так всегда. Глава о равновесии и качеств человека и обстоятельств его жизни.

     78. Вода - это самое мягкое и самое слабое существо в мире, но в преодолении твёрдого и крепкого она непобедима, и на свете нет ей равного.
     Слабые побеждают сильных, мягкое преодолевает твердое. Это знают все, но люди не могут это осуществить. Поэтому совершенномудрый говорит: "Кто принял на себя унижения страны - становится государем, и кто принял на себя несчастья страны - становится властителем".
     Правдивые слова похожи на свою противоположность.

     Давно и верно подмечено, ложь звучит убедительней, нежели правда. Возможно потому, что лгущий не стесняет себя в выборе средств лжи, главное убедить слушателя, как, не имеет значения. Правда не бывает замысловатой, потому говорящий правду выражается просто, без выкрутасов, это не интересно, не впечатляет и не убеждает. Сколько раз говорили людям, что надо и можно делать, что нет. "Это знают все", но не спешат "осуществлять". О правах человека в древности задумывались мало, потому автор более обращается к правителям, а за конкретного человека выступает весь народ. И здесь явный намёк власть придержащим, ребята, народ не выбирают, какой есть. И если решились поуправлять, принимайте всю ответственность за него. И мягче, спокойней, аккуратней, как вода, быть следует.

     79. После успокоения большого возмущения непременно останутся его последствия. Как можно назвать это добром? Поэтому совершенномудрый даёт клятву, что он не будет никого порицать. Добрые стремятся к соглашению, а недобрые - к вымогательству. Небесное дао относится ко всем одинаково, оно всегда на стороне добрых.

     Кто более соответствует дао, добрые или недобрые? Конечно первые, особенно если понимать добро и его противоположность по-детски, непосредственно, без теоретических изысков. Разумеется, и дао будет к добрякам более благосклонно, "оно всегда на стороне добрых", поскольку их действия соизмеряются с дао, они "стремятся к соглашению" с дао. Недобрые считая, что дао им не указ, злостно и систематически нарушают порядок, а потом, когда возникают проблемы, жалуются и обвиняют всех и вся в своих неудачах. Дао равнодушно, а вот следующие дао совершенномудрые нет. Мудрец спокоен, но не безчувственнен, учит, но не порицает. Он осторожен, не только в деле, но и слове. Если, воспитывая ребенка при каждом его промахе, говорить, что он дурак, неумеха, лентяй, обормот и тому подобные педагогические эпитеты, он вряд ли вырастет умным, а вот идиотом, очень может быть. Прошедшее не исчезает бесследно.

     80. Пусть государство будет маленьким, а население редким. Если в [государстве] имеются различные орудия, не надо их использовать. Пусть люди до конца своей жизни не уходят далеко [от своих мест]. Если в [государстве] имеются лодки и колесницы, не надо их употреблять. Даже если имеются войны, не надо их выставлять. Пусть народ снова начинает плести узелки и употреблять их вместо письма. Пусть его пища будет вкусной, одеяния красивым, жилище удобным, а жизнь радостной. Пусть соседние государства смотрят друг на друга, слушают друг у друга пение петухов и лай собак, а люди до самой старости не посещают друг друга.

     Что означают эти слова? Разочарование в жизни и призыв вернутся к прошлому. Миновали тысячелетия, но уже тогда человек видел - совершенствование предметов материальной культуры не делают жизнь спокойней и счастливей. К сегодняшнему дню мы очень далеко ускакали на коньке научно-технического прогресса, а смотрели внутрь себя маловато. Автор предлагает отложить скакалку и заняться более серьезным и приятным делом - познанием сути и совершенствованием себя самого.

     81. Верные слова не изящны. Красивые слова не заслуживают доверия. Добрый не красноречив. Красноречивый не может быть добрым. Знающий не доказывает, доказывающий не знает.
     Совершенномудрый ничего не накапливает. Он всё делает для людей и всё отдаёт другим. Небесное дао приносит всем существам пользу и им не вредит. Дао совершенномудрого - это деяние без борьбы.

     Дочитали? Уже неплохо. Кто может сделать лучше пусть попробует.

     В главе 42 сказано: "Дао рождает одно, одно рождает два, два рождают три, а три рождают все существа. Все существа носят в себе инь и ян, наполнены ци и образуют гармонию". Несомненно, ключевая фраза для понимания всего текста. Необходимо отметить, в данном переводе Ян Хин-Шуна важнейшие термины, как дао, дэ, ци, ин, ян оставлены без толкования, поскольку не имеют полноценных аналогов и в языке, и в сознании. Термин ци в литературе, посвященной традиционной китайской медицине, переводится как "энергия", что совершенно неверно. Термин ци вообще не имеет в западной культуре адекватного значения, поэтому как-либо перевести его невозможно. То же самое можно сказать и относительно терминов дао, дэ, инь и ян.
     Ци есть сущность, из которой все, буквально все, состоит, и мы сами, и окружающее нас. Мы привыкли воспринимать мир дискретно, это слон, это камень, это ветер, движущийся воздух и так далее. А они в сознании современного человека состоят в свою очередь из молекул, кислорода, углерода, водорода и прочих, а те в свою очередь состоят из атомов, а они, атомы, тоже состоят и так далее. Прибавляет ли нам, ныне живущим, понимания бытия, эта атомарно-молекулярная информация, не говоря уже о покое и счастье? Трудно сказать, но, по-моему, нет. Когда мы маленькие посещаем образовательные организации, внимаем авторитетам и не имеем права на собственное мнение, существует иллюзия, что когда мы вырастем, нам откроется истина и сущность окружающего мира. Ничуть не бывало. Наделенные документами об образовании мы просто забываем, погружаясь в иные заботы о главных вопросах, делегируя поиск ответов каким-то другим людям. Социальный мир поглощает все мысли и чувства наши и лишь когда нам плохо или грустно, или в болезни, мы вспоминаем о том, что нас волновало, и о чем мы в суете подзабыли. О смерти и любви, о Боге и свободе, о гармонии и покое. И оказывается, что ясных ответов как не было, так и нет, что сознание наше высоко, средне и необразованное вынуждено по большей части воспринимать на веру, принять как данность архаичные постулаты теологов или мистиков. Многоуважаемая наука озабоченная социально-производственным прогрессом в понимании смысла и сущности бытия оказывается не помощница.
     В прошлом, в древности люди не были перегружены обязательными нынче сведениями об атомарно-молекулярной структуре материальной составляющей природы. Они не ставили материю во главу угла и не считали ее основой всего и вся. Они воспринимали ее чувствами, для того предназначенными лишь как одно из свойств, часть бытия, не главную, не лучшую, не основную, но равную другим свойствам. Они наблюдали мир окружающий много и много поколений и совершенно верно для себя определили, нет вокруг ничего вечного и постоянного. Все меняется, зарождается, развивается, достигая пика, затем угасает и гибнет. Мир подвижен, переменчив и это его основное качество. Они так назвали это качество - перемены, верно считая его обязательным, как для объектов живой природы и для самих себя в том числе, так и для неживых природных компонентов. Впрочем, различие между неживым и живым в сознании мыслителей прошлого было очень условным, а, кроме того, как и в настоящее время не очень ясным.
     Естественно перемены нуждаются в неком движителе, силе посредством которой они осуществляются. Люди назвали бы эту силу энергией, если бы подобный термин тогда существовал. Место, где перемены происходят они, вероятно, назвали бы пространством, если бы знали такое слово. Наблюдатели за переменами, несомненно, отметили бы, что процесс перемен постоянен, но не обязательно равномерен, иногда перемены торопятся, иногда запаздывают, то есть, действуют с различной скоростью. И назвали бы они эту скорость перемен временем. Непременным качеством перемен люди посчитали еще и порядок, последовательность происходящего. Если бы это качество отсутствовало при наличии других компонентов материи, энергии и пространства, наблюдатель фиксировал, если бы умудрился, лишь хаос. Сейчас мы называем последовательность, порядок процесса, можно сказать ритм популярным словом информация. В древности подобный термин отсутствовал. К слову сказать, популярность в настоящее время термина информация объясняется просто, люди научились ее, информацию, хранить, причем в особенной, компьютерной универсальной, обезличенной форме. А в таком нейтральном виде данные, сведения и прочее уже трудно называть иным словом. Книга, рукопись, текст для человека, обученного грамоте, - знание, а электронный носитель все таки - информация. Кроме того, ежедневное мелькание в газетах и на экране телевизора разнообразных сообщений, мелких и пестрых также никак нельзя принимать близко к сердцу или другому органу, ответственному за переработку и хранение знаний, истины, поэтому все это, а также, рекламные, статистические, экономические и прочие обзоры действительно информируют, оттого так и обозначаются.
     Итак, в древности человечество, не обремененное образованием, воспринимало окружающую действительность и самих себя, не выделяя одно качество за основное и главное. Они справедливо считали материю, энергию, пространство, информацию и время равнозначными элементами бытия. Называли они эти элементы по-другому, но смысл вкладывали определенный.
     Любознательность человеческая границ не ведает. Очень хотелось понять принцип, схему взаимоотношений, а также первопричину, источник, происхождение основополагающих элементов. Люди разрешали этот вопрос по-разному. Самым простым и потому и привлекательным решением было ввести в сознание некий закон, который должен будет нести ответственность за все происходящее. Так или примерно так люди и поступили. Но поскольку, мыслить столь абстрактно, и воспринимать закон как обезличенную сущность не умели, они наделили ее разными качествами. А какими качествами они могли наделять некое управляющее всем и вся начало? Конечно, только собственными иначе и быть не могло, и человечество ударилось в теологические изыскания.
     В общем, история религиозных верований не наша тема, здесь у нас интерес косвенный. Но обойти этот вопрос нет никакой возможности, поэтому слегка и поверхностно в рамках исследуемого предмета коснемся некоторых теологических аспектов.

     Если посмотреть на вопрос с конца, из дня сегодняшнего картинка возникает привычная. Господь всемогущий, всесозидающий, всезнающий, всеобъемлющий, вместивший в себя все вопросы и ответы, все силы и другие свойства бытия. Что-то мы сознаем, что-то не сознаем, но не важно, все в его власти, руках или других компонентах. У христиан, господь имеет некоторые качества или структуру, святой дух, отец и сын, а мусульмане и без того сносно обходятся. Иудеи даже имя предпочитают не упоминать. А буддисты саму идею индивидуализированного, персонифицированного божества без труда игнорируют. И все умопостроения популярны, каноны уважаемы и общепризнанны.
     Существуют и множество других идей, теологических структур, верований, не имеющих божественной единой сущности, где руководителями, движущими силами всего и вся почитаются разные персоны, духи предков, мифологические и легендарные герои, звери, природные объекты и прочее. Эти управленцы, основатели наделены качествами, эмоциями, историями жизни и другими атрибутами. Можно конечно увязывать религиозное сознание с развитием производственных сил и производственных отношений, национальным самосознанием, природно-климатическими условиями, уровнем общей культуры общества, но это второстепенные моменты, главный вопрос к чему, зачем человечеству понадобилась религиозная идея? Атеисты, отринув Бога, заменив словосочетание, божественные законы на законы природы и делегировав науке, познание и взаимоотношение с этими законами также успеха не добились. Так для чего человечеству понадобилась религиозная идеология?
     Божественная идея, в любой существующей форме и выражении, могла возникнуть лишь при условии обретения человеком или дочеловеком, предчеловеком определенных специфических качеств. Тех качеств, которые и выделяют человека из проживающих с ним рядом других высших животных. Непосредственно о качествах поговорим ниже. Специфические качества, маркирующие человека, как собственно человека, возникли одновременно с идей Бога, которая является частью этих качеств, обязательным атрибутом человеческих взаимоотношений. И возникла это идея не для того, чтобы пояснить законы бытия, движущие силы или исток всего сущего, это дополнение к идее Бога появились позднее. Что правит миром, почему и отчего происходит или не случается то или иное и до сих пор по большому счету не решен, но мы, основная часть человечества сносно без ответов на эти вопросы обходимся и обходились ранее. Отдельные беспокойные умы вопрошали и вопрошают, порождая сомнения и будоража сознание, но в целом люди спокойно воспринимают отсутствие точных сведений о движущих силах и управляющих механизмах своего бытия. Легко принимают на веру традиционные религиозные постулаты, иногда, впрочем, соблазняясь и другими идеологическими казусами. Атеисты, можно сказать, доказали, что массам достаточно очень простых ответов, при условии и наличии хлеба, зрелищ и кумиров. Тем более первые люди, занятые совсем иными делами, вероятно, не утруждали себя поисками причин, истоков и руководящих структур. А вот без чего они не могли обойтись, и без чего мы сейчас и помыслить не сможем нашей жизни - так это как нам друг с другом общаться, взаимодействовать, относится. И не только друг с другом, а еще и самим собой. Нам нужны, абсолютно необходимы, правила, законы писаные, а тем более неписаные, информирующие нас, как следует взаимодействовать с братьями, людьми. А как это сделать без высшего, нам не равного, религиозного авторитета?
     Любое взаимодействие между людьми происходит как некий ритуал, который предполагает существование определенных правил. И взаимодействие это, как правило, всегда конфликт, яркий или нет, острый или притупленный, скрытый, но непременный. По причине простой, мы разные, мы каждый и все, видим обстоятельства, ситуацию по-своему, не так как другие. Высшие животные, из рода которых вышел человек, или родственниками которых мы являемся, лишены этой интеллектуальной индивидуальности. Они не мыслят себя, как абсолютно самостоятельные сущности, человек наоборот. Проблемы животных сводятся к инстинктивным обстоятельствам, кормлению и продлению рода и поэтому, сугубо индивидуальное самосознание для них не обязательно и в целом отсутствует. Человек, приобретя статус человека и таким образом ощутив исключительность личности своей вступает в конфликт с иными окружающими его личностями. Не всегда, не ежеминутно, но в принципе. А если у человека присутствует ощущение себя, как индивидуальное самоосознание он будет конфликтовать с другими людьми и с сами собой. А как, взаимодействуя с другими людьми, решить вопрос кто прав, кто главнее, кто важнее, кто самый, самый, кто лучше и почему все это так?
     Вначале, только одним способом, то есть, допустить существование арбитражного, третейского судьи, непререкаемого авторитета, проще говоря, господа Бога, в любой форме. Позднее, когда правила отношений и постулаты этикета сформируются можно не обращаться к всевышнему по каждому вопросу, при возникновении спорных, конфликтных ситуаций между людьми. То есть, формирование человека, индивидуальности, самосознания каждой личности, породило, потребовало найти, признать или выдумать высшую мудрость, абсолют, логос, господа Бога. И эта идея о целостном приводила и приводит людей к некому общему знаменателю в отношениях между собой, не без проблем, но все же. Периодически, с развитием общества идеологию, богостроительные концепции приходилось пересматривать, что естественно, перемены как основополагающий принцип отменить невозможно. Вначале, господь был, пожалуй, один, в виде тотема, духа или первопредка. Затем, людское самомнение, а также, усложнение общественной жизни породили многобожие, ряд, сонм религиозных фигурантов, каждый из которых отвечали за свой аспект бытия. Было даже интересно, а возможно и удобно, свои вопросы, свои обряды, ритуалы, характеры. Сознание человечества усложнялось, богостроительная схема приобретала все новых и новых персон. Греческий пантеон - лучший тому пример. Но времена меняются, сложные структуры бывают, красивы, но не устойчивы, да и многообразие богов уже не решает проблему разъединения людей, наоборот, могут еще и сами поощрять, усиливать ее. Один оракул скажет одно, другой противоположное, кто важнее? Так не пойдет, нужен один, абсолютный, непререкаемый. Иудеи, то ли лишенные сложной общественной структуры, то ли по причине неразвитости производства, то ли оторванности от мирового идеологического процесса, то ли озабоченные самосохранением, а возможно просто оказались в нужное время в нужном месте и со своим единым пришлись как раз кстати. Единый был необходим и прижился в виде ислама и христианства. Восточнее многосложный индуистский пантеон был также отвергнут буддистами, которые пошли еще дальше, посчитав, что персона Бога человеку вообще без надобности, и преуспели, надо сказать.
     В общем, внешний арбитр, высший, а потому божественный, был человечеству необходим с самого начала именно как регулятор межличностных отношений. И на этом его функции можно было бы и ограничить. Конечно, первочеловеки так не формулировали, не воспринимали, не чувствовали Бога, они ощущали его, как то иначе, сейчас представить как именно, пожалуй невозможно. Но для них нечто, некое существующие вне или где-то и был критерием истины, мерой взаимодействия друг с другом. Но здесь возникла и другая проблема, также до сих пор не разрешенная окончательно. Проблема отношения собственного, осознаваемого человеком "я" и той меры, закона, духа, арбитра, Бога. То есть, с одной стороны люди создали, получили в пользование арбитра, меру, критерий истины, а с другой стороны, благодаря самоосознанию вынуждены были каждый самостоятельно формировать отношения с божеством, а это как мы понимаем дело не легкое.
     Индивидуальность человеческая толкала людей смелых и сообразительных по-своему представлять качества божества и самостоятельно формировать отношения с ним, а, следовательно, и ритуалы. Вероятно, этот процесс не был бесконфликтен, другие мыслящие граждане мира выдвигали иные требования к процедуре общения с Богом, ориентируясь на свои личные пристрастия и вкусы, соответственно предполагая, что божество должно обладать лишь такими-то качествами и возможностями. Следы этих идеологических споров находятся у разных народов в мифах о борьбе, столкновениях между богами. Человеческие личности, мыслящие и метущиеся души в попытке познать мир создавали богов по своему усмотрению, что неизбежно приводило как к внутриродовым, так и межплеменным конфликтам. Эти споры нивелировали саму идею Бога (объединяющий людей принцип), что естественно приводило к новым и новым попыткам его создать, сформулировать его качества, а дальше научится с ним контактировать.
     Жизнь общества возводила вопросы, а богословская теория не успевала подавать ответы. Когда утвердилось единобожие, иерархи определились с канонами, противоречие мыслящих субстанций с божественными постулатами разрешала инквизиция. Но время простых, костровых решений сменилось временем еще более немудреным. Сегодня все демократично наплевать, кто, как и во что верит. И правильно, потому что функция Бога, божественная идея предназначена, как и в момент ее зарождения, возникновения человека, исключительно для регламентирования отношений между людьми их единения и более ни для чего. Да, еще для внутреннего пользования, взаимоотношений человека с самим собой.
     Все споры, конфликты, войны взбудораженные мыслью, чей Бог лучше, правильней возникали оттого, что содержание божественной идеи, важнейшую и необходимую для человека часть бытия перегружали функциями и качествами, ей не свойственными. Причина перегрузки в человеке, в его специфических качествах, вернее в аргументации, которая ему, человеку требовалась, чтобы подчинятся, уважать волю высшего судьи. Даже если люди, соплеменники договаривались почитать некое божество, мол, оно будет нашим арбитром и внешним и внутренним, скоро и невольно возникали вопросы, а почему оно, а как ему это удается, и откуда оно явилось и так далее. Ответы иногда находились, а иногда и нет. В обоих случаях человечество отдалялось от главной божественной идеи. В первом, божество наделялось и возможностями творца, деятеля, а также обязанностями палача, предсказателя, спасителя, и прочее. А во втором, когда ответы не находились, люди сочиняли новых или дополнительных богов.
     Сколь не запутаны и многотрудны пути познания, не всегда они пролегают сквозь заблуждения. И "Дао дэ цзин" лучший тому пример и не единственный. Не всегда люди отдавали божествам все и вся. Не всегда делегировали им абсолютно все вопросы бытия и ожидали соответственно ответов. Как не туманно определение дао, как ни всеобъемлюще это понятие, вопрошать его о чем-либо или просить или ожидать от него чего бы то ни было, может только очень наивный человек. Считать термин дао, аналогичным слову Бог не верно. Но Бог, как сущность, идея присутствует в тексте, в теории изложенной в "Дао дэ цзин". Занимает там должное место, имеет "права и обязанности", функции предназначенные божеству чрезвычайно важные и не меньше, но и не больше, как в иных мирозданческих проектах. А чтобы определится с местом и качествами Бога в системе бытия, посмотрим на предмет по-другому.

     Вернемся к исследованию термина ци, которой "наполнены... все существа". А еще к вопросу о гармонии. Что есть гармония? И существует ли она? Ответ простой, хотя и неочевидный. Если существует мир вокруг нас, что, несомненно, если он переменчив, должно присутствовать в реальности состояние равновесия составляющих бытия, пусть и переменчивое. Четыре качества, пространство, информация, энергия и время, а также, материя, все составляющие бытия изменяются, и эти перемены происходят не как Бог, или кто-то на душу положит, но определенным образом. Должны присутствовать в бытие некоторые правила перемен, взаимодействия составляющих бытия. Иногда они нарушаются, но в целом перемены осуществляются в соответствии с этими постулатами. Гармония - есть равновесие разностей между крайностями в системе, между качествами, свойствами бытия.
     Мы привыкли, воспринимать мир, как изменение материи, но она в представлении мыслителей прошлых эпох не является точкой отсчета в понимании, в познании действительности. Она является равнозначной категорией бытия вместе с иными качествами, называемыми ныне пространством, информацией, энергией, временем. В сущности, мы имеем дело не с материей и ее четырьмя свойствами, а с пятью свойствами, качествами, категориями реальности. Все эти составляющие бытия и есть его разности, а гармония, относительно устойчивое состояние бытия - равновесие между крайними состояниями этих разностей.
     Все качества системы, чтобы система существовала, должны изменятся соответственно друг другу. Ци как раз и есть система, внутри которой перемены и осуществляются. Ци есть совокупность качеств, свойств, взаимодействие, соотношение информации, энергии, материи, пространства и времени. Каждое из них, изменяясь, влечет за собой перемены в других качествах. И система существует в гармонии, если перемены в одном свойстве, качестве соответствуют переменам в иных свойствах, качествах. Если они не соответствует друг другу, система разрушается. Это правило касается любых вещей, предметов, явлений и ситуаций.
     Мир, бытие это непрерывная череда перемен. Мир, бытие составляют пять категорий, разных, но равных, непохожих, нетождественных друг другу, непрерывно изменяющихся, абсолютно и неразрывно связанных и взаимовлияющих. Время, материя, информация, пространство, энергия есть составляющие ци, именно составляющие. Нельзя сказать, что мир, бытие, ци состоят из пространства, информации, материи, времени, энергии, поскольку это разные по качествам своим вещи, категории и не могут являться суммой, только составляющими равными по значению. И каждое из них изменяется с тенденцией ян или тенденцией инь. То есть, перемены не беспорядочны, а инь - ян есть принцип преобразований, качество, направленность перемен.
     Можно сказать, ци есть все и вся окружающей действительности, включая нас самих. Единая и неделимая сущность бытия. А когда мы пытаемся сознанием, используя воображение, понять, что есть составляющие ци, возникает череда неожиданных затруднений. Как представить материю? Или энергию? Как изменятся пространство? Что такое время? Как выглядит информация? Допустить, что мир, вселенная есть некая единая сущность, наделенная, обладающая различными качествами, как утверждает "Дао дэ цзин" еще возможно, хотя и не просто. Но представить существование отдельных свойств бытия очень сложно, практически невозможно. Причина в том, что в реальности, эти свойства по отдельности не существуют, это первое. Нет никакой "первичной" материи, единицу которой пытались найти многие поколения ученых, нет независимой энергии, нет без иных качеств информации, нет пространства, как абсолютной пустоты, и время не является категорией прошлого - будущего и не является величиной постоянной, как и прочие субстанции реальности. Все пять качеств в виде отдельных сущностей-категорий являются исключительно продуктом нашего сознания, не равнодушного к познанию. И в древности мыслители, включая и автора "Дао дэ цзин", это обстоятельство ясно осознавали, поэтому эти свойства ци и не упоминаются в тексте. К чему говорить о несуществующем? Понимание абстрактности исследуемых качеств, их нереальности, условности существования, исключительно как продукта сознания, позволило древним обозначить эти свойства символическими терминами: дерево, огонь, земля, металл, вода. Нынче мы используем для обозначения этих абстракций нашего сознания другие символические слова, но, к сожалению, забываем, что эти свойства лишь допуск воображения и в реальности как независимые категории не существуют.
     Заблуждение возникает, как следствие воспитательно-образовательных процедур, которым подвергается наше сознание в процессе социологизации личности. Нас так научили, мы привыкли так мыслить. В нашем сознании формируется исключительное дискретное восприятие реальности, все или почти все, должно из чего-то состоять, а то составляющее первого также из чего-то состоит. За этим ступенчатым мировосприятием теряется единство, целостность мира, природы, действительности. Наше сознание, мышление является целостной системой, процессом, структурой, предполагает и допускает разделение на частности, но до некоторого предела. Единство ци как раз и есть предел, глубже, подробней, детальней которого сознание наше помыслить не в состоянии. И ничего уничижительного для нас в том нет, мы так устроены. Сознание, как высшая, в смысле наиболее сложная форма бытия, не способно мыслить самые простые, почти не существующие качества, которые также являются свойствами нашего сознания. И это вторая причина, по которой найти однозначные определения пяти элементам бытия очень сложно, отчасти невозможно. Поэтому энциклопедии и справочники не радуют познающих точными и ясными определениями основополагающих категорий бытия, оттого древние и не утруждались формулировками и детализацией, а говорили просто в надежде (наивные), что потомки не будут утруждать аппарат для мышления неразрешимыми вопросами.
     Древние считали, человеку достаточно понимать, что мир есть единое, целое и называли эту единую сущность словом ци. Она естественно обладает свойствами, которых пять, и обозначали их, как огонь, дерево, вода, металл и земля. Разумеется, эти свойства не являются постоянными, они изменяются, причем все сразу и этот процесс называется переменами. Если преобразования одного из качеств соответствуют преобразованиям в других качествах, можно говорить о гармонии в системе. Если перемены свойств не соответствуют друг другу, система нездорова или разрушается. Об этом, о здоровье и сохранение системы, структуры и говорится в тексте "Дао дэ цзин". Сохранении и долговременности, прежде всего, личности, сознания человека, которое и определяет биологическое здоровье и отчасти продолжительность жизни субъекта. А сознание должно следовать постулатам нравственного закона, который есть суть всего учения дао. Сообщество людей, власть придержащие, должны следовать закону дао, тогда и личностям, и государям, и социуму в целом, не грозят болезни, революции и прочие катаклизмы.
    И все-таки, несмотря на оговорку, что элементы, составляющие ци, не существуют и не мыслимы друг без друга, необходимо некоторые пояснения, пусть и несовершенные, сделать.

     Начнем обзор не существующих, но допускаемых сознанием, качеств бытия с категории время, которое фигурирует в системе пяти элементов под термином земля. В общем, не принципиально, с исследования какой категории мы начнем, они между собой по значимости равны.
     Вначале, для лучшего понимания, необходимо упростить изучаемую проблему и, помня, что все изменяется, представить любую вещь, явление, ситуацию как совокупность вполне понятных свойств: формы, мощности, порядка, скорости преобразований и еще одного качества, о котором пока умолчим. Подмена терминов дает представление, что форма есть свойство пространства, мощность перемен есть свойство энергии, что вполне привычно и не требует специальных пояснений. Далее, не трудно представить, что скорость преобразований вещей, явлений и есть время, которое с учетом теории перемен следует понимать как величину непостоянную. Мы привыкли измерять все и вся, мы воспринимаем время как равномерную череду преобразований, в виде прошлого, настоящего и будущего, мы считаем время постоянной величиной, что противоречит основополагающей идее перемен.
     В системе пяти элементов и в реальности, время есть скорость преобразований других элементов: материи, энергии, информации и пространства. И эта скорость в различных обстоятельствах или периодах различна. И человек, и общество, наделенные сознанием, эту переменчивость скоростей бытия испытывают и отмечают. Природа также изменяется не равномерно, но вероятно, не обращает на это внимания. Человек, изобретатель хронометра, наблюдал перемены вне себя не достаточно долго и оттого пришел к заблуждению, что глобальные обстоятельства жизни, вселенная явленна и дана ему для проживания стабильной, раз и навсегда устоявшейся. Таким образом, время в обыденном, но не объективном сознании человечества превратилось в равномерный, а затем в социальный процесс. Но если принять перемены как абсолютный постулат, распространяющийся на все и вся, не сложно признать время величиной переменной, именно скоростью, с которой преобразуются все явления и сущности. Равномерное время это социальная категория, необходимая для жизни людского сообщества, но не отражающее естественных преобразований ни в сообществе, ни в человеке, как биологическом объекте, ни в окружающей человека и сообщество действительности.
     Мы все неоднократно и постоянно наблюдаем эту неравномерность скорости перемен. В детстве тянутся дни, а в старости уже и годы летят. В болезни и во здравии мы воспринимаем происходящее не одинаково, также и в иных жизненных обстоятельствах, в зависимости оттого, что делаем и где находимся, мы чувствуем скоростную неравномерность происходящих событий, да и самих себя. На футболе и в театре, в бою и любви, перед экзаменом и в дружеской беседе, процесс, ощущаемый нами, как время не равнозначен. Но, взглянув на стрелки часов мы, наученные мыслить соответственно поверхностному опыту, считаем собственные наблюдения неравномерности преобразований бытия иллюзией. Подразумеваем время процессом равномерным каким-то образом соединяющим прошлое, настоящее и будущее. Не принимаем во внимание обстоятельство, что минувшее не изменяется, оно действительно стабильно, поскольку в определенном смысле мертво, а будущее воспринимаемое нами динамичным благодаря воображению, еще не существует, настоящее, как мгновение, неуловимо. Но в сущности, категории прошлого, настоящего и будущего ни есть качества или состояния времени, это есть свойства памяти и воображения. А настоящее, проживаемое нами, для наблюдения, за которым и предназначено чувство времени дает нам справедливое ощущение нестабильности, неравнозначности этого процесса. Еще одна деталь, период обращения нашей планеты вокруг солнца, обстоятельство, являющееся основой для отсчета времени, не есть постоянная величина, поэтому человечество периодически вынуждено менять изобретенную календарную систему, вкраплять в нее изредка дополнительные дни.
     Итак, время есть скорость перемен окружающего мира и нас самих в очередь первую.
     Человек, наделенный воображением, возможностью представить в сознании своем не существующее, а также, памятью в объеме позволяющем хранить не только опыт личный, впадет в заблуждение и воспринимает функции памяти и воображения как время текучее, что не верно. Хотя, воображение как свойство человека теснейшим образом связано именно с переменой скорости в организме.
     Любопытно, что игнорируемое не редко чувство времени, тем не менее, понятней нам, более идентифицируемо сознанием, чем ощущения, связанные с переменами в категории энергия.
     Изменения энергетического потенциала мы ощущаем как полноту или недостаток силы, мощности организма для выполнения чего бы то ни было. Наше сознание лишь фиксирует наличие или отсутствие сил, снижение мощности организма, иногда отказываясь функционировать при падении потенциала ниже не очень определенной нормы. Если ощущение перемен, скорости преобразований, не ясно, но все же воспринимается сознанием, то оценка энергетического потенциала в основном функция тела. В оценке энергетического потенциала сознание пассивно, и, как правило, запаздывает. Впрочем, иногда опережает, требует от организма деятельности, планируя работу, мероприятия, выполнить которые тело уже не в состоянии.
     Категория энергия обозначается в системе пяти элементов термином дерево. Сознание, как функция организма выполняет в интерпретации энергетических возможностей иную роль, поэтому зачастую не слышит, не может оценить адекватно энергетические возможности субъекта. Мы видим несуразность самооценки и возможностей у подростков, которые нередко думают и говорят про себя, что способны на то или иное действо или подвиг. У повзрослевших юношей другая беда, они по привычке хватаются за дела, для них уже невозможные или пытаются сохранить чины и должности, которым они давно не соответствуют.
     Любая система, вещь, ситуация, кроме изменяемости и энергетики обладает и некоторым порядком, структурой, последовательностью, логикой или ритмом преобразований. Отсутствие этих качеств в системах, явлениях и вещах приводит к хаосу. Мы называем это свойство информацией, а в древности обозначали термином металл. Термин информация не следует понимать, как знание, ученость, эрудированность и прочее. Термин информация заполнил мир своим значением относительно недавно, когда человечество научилось структурировать, хранить, обращаться с накопленными сведениями, представлять их как две противоположности, "0" и "1", или "+" и " - ", то есть в двоичной системе счисления. А в таком виде как противоположности это и есть ритм преобразований, абсолютно необходимое качество для любой системы.
     Мы, сознание наше не способны воспринимать или осознавать информацию, как однозначный переход чего бы то ни было "одного" в "другое", в противоположность. Сознание, несомненно, и работает как современный компьютер или почти как компьютер, не "чувствует" этот "примитивный" ритм. Наоборот, когда в сообществе возникает необходимость лишить группу людей сознания, противоречивого и много сомневающегося, для выполнения каких-то утилитарных задач из вне привносится четкий, до предела упрощенный ритм, барабана или метронома. И слушатели, как будто "забывают" и о себе, носителе сознания, и о многом другом, объединяются, лишаясь индивидуальности, для решения конкретных задач.
     Опять мы имеем дело с качеством бытия, не воспринимаемым нашим сознанием. Мы, конечно, видим и знаем, слышим и чувствуем ритмические преобразования всего и вся, колеблющуюся вселенную, частью которой являемся, но проникнутся всего лишь двойственностью этих процессов, не способны.
     С пространственными представлениями в нашем сознании другая беда. Нам сложно представить не само наличие пространства, а его самостоятельность. Нам трудно вообразить его "независимость", незаполненность чем-либо, и это справедливо, поскольку абстрактной пустоты, формы без содержания, которая является выражением пространства, не существует. Пространство обозначается в системе пяти элементов термином вода. И опять же, пользоваться формой, пустотой бытия, пространством мы способны меньше всего посредством сознания. Спорт, пластическое искусство, другие способы общения человека с пространством требуют, при освоении навыков и в мастерстве, функционирования сознания. Но для выполнения, работы, будь то прыжок с трамплина, фуэте, апперкот или даже пешеходная прогулка, только автоматизма, то есть, отключения сознания, думанья, как надо выполнить то или иное упражнение. Тренировки, как раз необходимы для того, чтобы научить технике выполнения и отключению сознания. Исполнитель должен мобилизоваться, говоря иначе, сосредоточится, предельно затормозить деятельность сознания, направить вектор всех качеств личности к единой цели. И если такое состояние достигается, мы имеем возможность наблюдать и рекорд, и подвиг, и настоящее мастерство.
     Таким образом, элементы дерево - энергия, вода - пространство, металл - информация, земля - время не существуют вне зависимости друг от друга, а есть по сути дела условности, формируемые нашим сознанием, это, во-первых. Во-вторых, наше сознание с этими категориями не работает, точнее, общается лишь с качествами, свойствами этих категорий, можно сказать, с проявлениями, следствиями. И все-таки сознание функционирует посредством качеств и свойств элементов: формы, скорости, ритма и мощности.
     Теперь мы готовы прикоснуться к пятому, до поры оставшемуся в тени, элементу, фигурирующему в системе под названием огонь, а ныне известному как материя. Сей элемент, равнозначный остальным, тем не менее, несколько обособлен в сознании нашем, и на то есть причины. Во-первых, мы привыкли, научены воспринимать мир как материальную сущность и лишь затем прикладывать к материи другие качества бытия, которые как бы посредством самих себя воздействуют и преобразуют ее. Для объяснений функционирования окружающего нас мира материалистическая идеология подходит, а вот для сознания, эмоций, души, духа, как будто в нас присутствующих не очень. Во-вторых, даже когда материю как сущность и не ставят во главу угла, а признают творением высшей силы, она все равно проявляется как основная, "главная" составляющая бытия, нередко противоположная создателю своему.
     Вероятно, фигурирование материи, как основной сущности мира имеет давнюю традицию. Дело видимо в том, что человек, воспринимает окружающий мир, прежде всего, зрительно, а самого себя осязательно. Жизнь свою он поддерживает пищей, распознаваемой на вкус. Все это: зрение, осязание, вкус есть "видение" и оценка материальной составляющей бытия. Но есть и другие причины, по которым материя будто бы главенствует и в сознании, и в действительности. Чтобы эти причины распознать необходимо выяснить, отличается ли человек от братьев своих высших животных и если да, то чем? Относительно сущности материи следует заметить, что первичный "кирпичик", субстрат, первооснову материи так обнаружить и не удалось и не удастся.

     Автор предполагает, что качеств, резко выделяющих человека из мира животных, существует пять. Назовем эти качества специфическими. Каждому элементу соответствует свое качество, которое развивается как продолжение, как проекция элементов в человеке. Элемент земля - время порождает в человеке способность к творчеству. Металл - информация формирует свободу как свойство, преодолевающее любые ограничения. Вода - пространство дает человеку способность любить. Дерево - энергия формирует осознание абсолютной ценности и обособленности своей личности, своего "я". Огонь - материя дает человеку чувство меры и справедливости.
     Необходимо отметить, что все свойства-качества человека в определенной степени условны, также как и сами элементы. Это означает, что они теснейшим образом связаны друг с другом, переплетены и проявляют себя в целом сообща.
     Еще одно замечание. По представлениям автора личность человека формируется из взаимоотношения шести комплексов: дух, душа, сознание, инстинкты, потаённое и память. (Пока текст отлеживался, я нашел еще три системы, но пока не знаю как их обозначить). Каждый комплекс можно представить как набор программ (аналогия с работой компьютера вполне допустима). Инстинктивные программы или системы инстинктов (числом 12) заняты сохранением субъекта (сон, голод, чувство опасности и т. д.), а также, продолжением рода и восстановлением организма (сексуальность, регенерация и пр.). Инстинкты плохо анализируется сознанием, но все же ощущаются. Потаённое почти не ощущается сознанием, это вообще темное дело. Посредством этого комплекса птички совершают сезонные перелеты, а рыбки плывут к нерестилищам. В человеке потаённое тоже работает, но очень скрытно. Эта сфера так называемого подсознательного. Душа это в основном эмоции. Духовный уровень - те самые специфические качества, которые мы кратко и рассмотрим. Их можно условно обозначить как сверхсознание, они также с трудом воспринимаются разумом, интеллектуальной составляющей человека. Память есть память - хранилище информации имеет несколько уровней. Ну и собственно сознание, посредством, которого мы исследуем самих себя и окружающую действительность. Важно понять, что в каждом человеке присутствуют все составляющие, все программы, но выражены они по-разному и действуют, проявляют себя с разной интенсивностью. Таким образом, формируется индивидуальная программная конфигурация личности, и мы ее видим в персональном разнообразии человеческих сущностей.
     То, что мы зверушкам родственники, очевидно, мы очень похожи. Но, также несомненно, что мы существенно отличаемся от них.
     Во-первых, тем, что склонны изменять существующий вокруг нас мир, дополнять его предметами, ситуациями, процессами по каким то причинам не удовлетворяясь существующей реальностью. Причем, зачастую, создавать вещи, не имеющие очевидного утилитарного характера. Эту способность к созданию новых вещей и обстоятельств называют творчеством. Животные, проживая отпущенное, воспринимают мир как данность, не дополняя и не преобразуя его. Человек склонен делать нечто, иногда напрямую не связанное с выживанием его как вида и как субъекта. Он наделен способностью к представлению не существующего и никогда не существовавшего, то есть, воображением, фантазией, что позволяет человеку видеть перспективу во времени и для себя и для окружающего его мира.
     Во-вторых. Одного воображения для осмысленной деятельности в перспективе явно недостаточно. Для творческой переработки существующих обстоятельств, предметов и явлений необходимо выходить за предопределенные бытием рамки. Животные на это не способны, они приспосабливаются к обстоятельствам, живут и действуют, в общем, стереотипно. Их поведение жестко детерминировано инстинктами, то есть, они лишены свободы выбора. Человек и как индивидуальность, и как биологический вид способен преодолевать практически любые существующие ограничения, способен выбирать из многого нечто и действовать последовательно.
     Это качество-свойство человеческого существа, дающего ему возможность преодолевать ограничения и в мире окружающем, и в сообществе, и даже внутри самого человека есть свобода. Человек способен жить практически в любых природно-климатических условиях. Человек может употреблять в пищу самые разные природные компоненты (от ласточкиных гнезд и саранчи до злаков и мяса себе подобных). Человек может размножаться в любых обстоятельствах, не утрачивая влечения к продолжению рода, поскольку наделен еще инстинктом сексуальности, которого животные лишены. Все эти и другие обстоятельства делают выживаемость человеческого вида в целом и каждой отдельного человеческого существа выше, что позволяет человеку успешно конкурировать с иными живущими на планете.
     В-третьих. Из множества существующего вне человека, он не только может выбирать для себя нечто, иногда как ему кажется лучшее, но и должен выбирать. Возможность выбирать есть свобода, а способность к выбору и стремление к выбранному есть любовь. Как специфическое свойство человека, любовь является способностью выбрать нечто из многообразия, принять это как лучшее и сосредоточится на избранном. В реальности чувство, ощущение любви окрашено самыми разнообразными и сильными эмоциями. Свойство любовь (именно свойство в алгоритме специфических качеств) тесно взаимодействует с инстинктом сексуальности и поэтому приобретает дополнительные эмоционально-чувственные оттенки и поэтику. Но в широком смысле, это наша способность к выбору и стремление к предпочтенному. Мы любим, предпочитаем разные вещи и не всегда способны разумно объяснить наши склонности и устремления к чему бы то ни было. (Например, одни субъект любит розы, другой тюльпаны, третий васильки. Одному нравится желтый цвет, другому зеленый, один предпочитает белое вино, другой красное, почему? А просто так, нравиться и все). Если природа или создатель наградили человека возможностью выбора - свободой, они дали способность, механизм, качество необходимое чтобы этот выбор делать. И это качество есть любовь.
     Четвертое. Человек наделен ощущением индивидуальности, абсолютной ценности собственной персоны. Человек вычленяет себя из человечества как вида, из народа или народности, из племени и семьи. Животные, даже высшие, вероятно не имеют в себе чувства-представления о собственной неповторимости и обособленности. В развитии человека ощущение индивидуальности играет важнейшую роль. И не только в развитии отдельного человека, но всего человечества, как биологического вида. И следует признать, что индивидуальность есть не только ощущение каждого, но и реально существует, как комплекс, конфигурация свойств и качеств личности. Осознание собственного "я" как абсолютной ценности и есть четвертое специфическое качество человеческого существа.
     Пятое специфическое качество, которым наделен человек, следует назвать справедливостью. Это есть врожденное ощущение добра и зла, существующее в личности, которое зависит от иных специфических качеств, но в то же время являются некой мерой всем остальным свойствам. Наше пятое свойство еще иногда называют нравственным законом, задачей и функцией которого является предупреждать и ограждать человека от мыслей, но главное от деяний неправедных, разрушающих гармонию существования. Этот закон, это пятое свойство функционирует, как и прочие постоянно, но становится заметным, когда вокруг и внутри человека возникают ситуации, с которыми он ранее не сталкивался. Нравственный закон дает себя знать в обстоятельствах ранее не известных, при решении вопросов с которыми человек или сообщество людей прежде не сталкивалось. Решение которых не имеет опыта, писанных и неписаных законов. Такие ситуации нельзя решить посредством иных свойств. Ни с помощью воображения, то есть, творческим путем, ни посредством свободы выбора, ни опираясь на любовное чувство, ни возведя в степень самого себя, свое "Я". Именно, наше пятое специфическое свойство, нравственный закон, возникший в человеке, и породили религиозную идею. Разумеется, все идеологемы и все мысли, продуцирующиеся человечеством, являются результатом совокупной деятельности всех наших качеств: инстинктов, сознания и духовных свойств и т. д. Но представление о Боге и божествах справедливых являются следствием именно пятого качества, трепещущего нравственного закона, врожденного представления о справедливости. Можно сказать, что нравственный закон есть дэ человека.
     В традиционной китайской медицине и философии существует известная схема-алгоритм взаимоотношения элементов друг с другом.

Схема 1.

Стрелками указано взаимовлияние элементов друг на друга. Стрелки по периметру означают поддержку, внутренние подавление. Считается, что предыдущий элемент помогает функционировать последующему и угнетает деятельность элемента следующего за поддерживаемым. Если заменить термины, обозначающие элементы на современные категории и привнести в схему пять специфических качеств и еще проявления этих свойств, о которых мы говорили выше, получим следующее.

Схема 2.

    А если вспомнить, что каждое из этих составляющих меняются либо с тенденцией ян, либо с тенденцией инь, можно допустить следующее рассуждение. Резкое изменение скоростного режима перемен или обменных процессов в системе являет в духовных качествах творчество. Высокая скорость перемен более способствует творчеству. (Поэтому детишки и являют себя творцами, поскольку скорость обменных процессов в их организмах выше, чем у взрослых). Повышение скорости в системе есть тенденция ян, снижение скорости - тенденция инь.
     Сложный, многочастотный ритм перемен - тенденция ян, низкий, монотонный ритм - тенденция инь. Многовариантный ритм преобразований - больше свободы, однотипный - меньше свободы. (Возможность выбирать из многого и есть изобилие свободы, ограниченность выбора наоборот).
     Ян преобразования формы означает, что структура системы становиться подвижней, динамичней, имеет несколько целей, не один вектор преобразований. Когда мы говорим о тенденции инь, подразумевается обратная ситуация, форма статична, кристаллизуется, вектор перемен один. (Любовь к чему бы то ни было и есть сосредоточение на объекте).
     Проявление, действие энергии - тенденция ян. Понтенциирование энергии, "складирование" или просто перерасход - тенденция инь. Энергия, как мы говорили, двигатель, и, если она пребывает в ян фазе, человек активен, деятелен и, как правило, высокого мнения о себе. Если энергия пребывает в инь фазе, человек пассивен, самооценка снижена, вплоть до апатии, депрессии и самоуничижения.
     Как не безграничны возможности человека, и они имеют некий предел. Он заключается в том, что перемены в каждом элементе не могут происходить без ограничений. Например, скорость перемен не может бесконечно увеличиваться или падать до нуля. Эти рамки перемен, естественное ограничение преобразований устанавливает в человеке пятое наше качество - мера. Свойство мера, нравственный закон, материя, представление о Боге, - все это проявление одного элемента равного по значению другим и все же стоящего несколько особняком, по причине возложенных на него контролирующих функций, естественных ограничений в преобразовании других элементов. Поэтому человек в своих представлениях о мироздании отдает первенство Богу и материи, нередко считая их противоположностями.

    Может показаться, что мы несколько отклонились от исследования текста "Дао де цзин", что однажды упомянутые пять элементов, ци и гармония (глава 42) мелкие или случайные детали в повествовании. Но на самом деле, без проникновения в смысл этих терминов невозможно представить все уровни, все смыслы текста.
     Ци есть совокупность взаимодействий, взаимовлияний элементов-категорий. Ци есть четкий алгоритм взаимопревращений элементов-категорий. Когда перемены, превращения в составляющих ци происходят и соответственно схеме алгоритма и в меру, гармония, о которой упоминается в 42 главе, присутствует в системе. Причем в любой системе, вещи, явлении, ситуации.
     Каждый из элементов, свойств, категорий в каждой вещи меняет свои качества в процессе. И если преобразования, какого-либо качества, одного или нескольких элементов соответствуют преобразованиям качеств-свойств других элементов алгоритма, гармония имеет место быть. В этом случае вещь "живет", человек здоров и физически, и психологически. Перемены, разумеется, происходят всегда, но плавно и равномерно. Если одно или несколько свойств предмета, явления изменяются (в силу каких-либо обстоятельств), не считаясь с тем, поспевают ли за его преобразованиями перемены других свойств, других элементов гармония нарушается. Вещь, ситуация преобразуется, уже не следуя дао, человек начинает хворать и в результате гибнет, то есть, превращается в иные вещи и другие ситуации.
     "Дао де цзин" и предназначен предостеречь читателя от злоупотреблений собственными возможностями, "лучше соблюдай меру", сказано в главе 5. Это звучит в унисон с высказываниями древних эллинов: "знай меру", "лучшее мера", "главное мера". Время поглотило немало творений, а память человеческая оставляет, вероятно, главное и лучшее. Поэтому случись непоправимое, люди сохранили бы для потомков из всего текста лишь это высказывание "лучше соблюдай меру".
     Путь дао, это не только соответствие преобразованиям, переменам в природе, которые являются лишь указателем, направляющими для человека. Следование дао это и есть соблюдение меры во всем и всегда. И в образе жизни, и в личных притязаниях, и в общественных и государственных делах.
     Именно человек, наделенный представлениями о справедливости как нравственной категорией и чувством меры как категорией интеллектуальной, способен вести себя осознано в любых обстоятельствах. Соблюдение меры, есть главная проблема и отдельной личности и человечества в целом. Человек, превратившись в Человека, приобретя специфические качества, резко отделяющие его от высших животных, оказался способный изменять окружающую среду и свою жизнь в соответствии со своими желаниями, устремлениями, воображением и возможностями. Пренебрежение мерой как свойством и следование за страстями и приводит многочисленным неурядицам и несуразностям бытия.
     Мера, справедливость являются равноправным качеством личности, но в то же время, обладают некоторыми контролирующими функциями за остальными свойствами. Поскольку мера-справедливость более призвана удерживать иные качества в рамках и этом ее сущность и главное свойство, создается иллюзия отсутствия ее самой как необходимой части личности. Поэтому и возникает неосознанное, а иногда и осознанное пренебрежение мерой. По этой причине и происходит увлечения человека то собственной персоной, и возникает гордыня, то иллюзорностью воображения и как следствие полубредовыми идеями. Иногда человечество ударяется в рационализацию и прагматизм, а иногда считает, что цель может оправдать любые средства. Человек посчитал себя мерой всех вещей и, в общем, справедливо, он наделен необходимыми для этого качествами. Заблуждение заключается в том, что человек дает оценку, то есть, меру всему и вся относительно самого себя. Правда, человечество, попадая в сложные ситуации, прежде всего в отношениях между своими сочленами, выделило место и третейскому судье. Господь или божественный сонм призван разрешать противоречия, но только в группе, между примкнувшими к той или иной религиозной конфессии. Всех иных божественная справедливость не касается, а жаль. Если бы человечество реально возложило на закон нравственный решение всех своих противоречий, посчитало бы его единой мерой всего и вся! Возможно это еще впереди?

     Автор упражнялся с этим текстом лет десять. Вы прочли третий вариант. Автор предполагал нагрузить содержание еще множеством пояснений для пущей убедительности, но затем испугался сделать книжечку слишком объемной, а значит не читабельной. (Кто в наше время читает толстые книжки). Да и нельзя объять необъятное.

В.Л.Кочетков ©